Нассау |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Нассау » Новый Свет » Не ходите, дети, в трюмы ночевать
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Действующие лица: Джек Рэкхем, Жан, Каракатица.
Время: 15 августа 1714 года.
Место: Нассау.
Спойлер: На "Чарли" появляется еще один член экипажа. Даже ходить далеко не надо было, в трюм слазили - и вуаля.
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Капитан Рэкхем ни о чем его не расспрашивал. По крайней мере, пока. Хотя Жан полагал, что за свои 20 фунтов отвечать на вопросы он и не обязан. Если бы он выпил тогда рому в капитанской каюте, быть может, между двумя мужчинами нашлось бы больше тем для разговора. Но пить ром на рассвете, бррр.
Исполнения матросских обязанностей капитан тоже пока с новичка не требовал. Француз возился в кубрике и с гамаками просто потому, что не любил уподобляться скотине и жить в грязи, да еще в силу привычки: бездействие всегда его тяготило. В силу этой же привычки он отправился на поиски помпы. Когда корпус судна цел, течей нет, а волнение на море не захлестывает палубу, воду из трюма положено было откачивать каждое утро. А утро как раз вот оно.
Длинный, затертый до жирного блеска десятками трудившихся над ним рук рычаг нашелся на нижней палубе возле проходящего сквозь весь корпус «Чарли» грота. Тут же валялась бадья. Жан для пробы качнул несколько раз. Что-то слишком легко. Он, предчувствуя недоброе, заглянул вовнутрь. Так и есть, старый деревянный поршень болтался слишком свободно, не создавая в шахте помпы никакого давления. Нет давления, нет воды. Господи, еще и это!
По-хорошему, тут нужен был плотник, но француз решил, что с него не убудет спуститься вниз и посмотреть, можно ли исправить дело подручными материалами. Он вернулся в кубрик, снял сапоги, - матросу босиком сподручнее, - зажег фонарь и полез в трюм «крыс пугать».
Песенка про короля привязалась и не отставала. Хотя и правда забавно было бы, если его величество, этот дышащий на ладан обрюзгший и плешивый старик, которого по-прежнему помпезно называли «Солнцем», повелел бы ему бродить в трюме по щиколотку в вонючей воде и искать трещину в помпе. Интересно, как бы это могло звучать.
«- Шевалье, мы желаем, что бы вы…
- Да, сир. Конечно, сир… Для меня это большая честь…»
Жан споткнулся, чертыхнулся, едва не уронив фонарь, и внезапно… нет, не понял, но нутром почувствовал, что он тут не один. Крысы не в счет.
Отредактировано Диего Осорио (2017-11-15 02:16:49)
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s002.radikal.ru/i198/1705/b5/f38672f82b50.jpg[/icon]
Каракатица проснулся от голода. Громко зевнув, мальчишка потянулся, взлохматил рыжие вихры и поскреб голую пятку. Сапоги пришлось бросить на берегу. Этот факт безумно огорчал Каракатицу. Очень уж хорошие были сапоги: крепкие, кожаные. И носил-то он их всего без году неделю. Но было бы верх скудоумем, спасаясь от проклятого убийцы, потонуть из-за собственной обуви.
В животе снова заурчало, да так громко, что мальчишка испугался, как бы чье-нибудь вострое ухо не услышало стенания его желудка на палубе. Каракатица огляделся и приуныл. Трюм был пуст, как кошелек проповедника. Даже в полутьме мальчишка разглядел, что в помещении ничего кроме канатов и пустых бочонков не было.
Черти вас раздери, где же припасы?!
Мальчишка не успел сильно возмутиться, ибо разочарование внезапно сменилось сначала настороженностью, а потом страхом. Громкие шаги застучали по лестнице, а от света фонаря разбежались по углам тени. Каракатица успел нырнуть за бочонок и затаиться.
Послышалась какая-то нелепая песенка, рыжевихрый "заяц" не разобрал слов, слишком уж сильно колотилось сердце. Скомкав на груди рубаху, словно это помогло бы унять гулкие удары трепыхающегося сердца, он выглянул из-за бочонка.
Возле лестницы стоял какой-то хлыщ. Следовательно, путь к отступлению был отрезан.
- Авось пронесет, - шепнул себе Каракатица, уповая на то, что хлыщ близорук и нерасторопен, может и не заметит тощего мальчугана.
Отредактировано Билли Бонс (2017-11-21 21:10:49)
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Жан прислушался. Он слышал, как, поскрипывая, трутся друг об друга бочки с балластом, как глухо плещется вода за бортом, - звуки привычные и закономерные для трюма. Да и кому, скажите на милость, охота сидеть здесь? А главное, зачем?
И все же француз доверял своему чутью, оно не раз его выручало. И потому, чтобы окончательно увериться в своей ошибке, или, наоборот, подтвердить свои подозрения, двинулся к бочкам. Если тут и можно спрятаться, то только среди них, все же в тесном замкнутом пространстве трюма игра в прятки надолго не затягивается. Тем более, на небольшом шлюпе. Тем более, что на «Чарли» нет груза, и трюм в общем-то пуст.
- Есть тут кто-нибудь? - окликнул он растревоженный светом фонаря полумрак. Жан в общем-то был новичком на этом судне, что тут принято и как, пока еще не уяснил. Так что предпочел бы сыграть в прятки полюбовно. - Мы скоро выходим в море, так что будем загружать в трюм воду и провизию. Тут скоро станет очень людно, ясно? Не стоит попадаться парням под горячую руку, лучше, покажись сейчас, пока красть в трюме нечего, Тогда и за вора не примут. С ворьем разговор короткий, за борт - и весь сказ.
Продолжая рассуждать о преимуществах явки с повинной, Жан приближался к бочкам, продолжая прислушиваться и присматриваться.
Совершенно не факт, что неведомый обитатель трюма откликнется на его призывы. Но быть, может, он выдаст себя как-нибудь иначе.
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s002.radikal.ru/i198/1705/b5/f38672f82b50.jpg[/icon]
Глаза Каракатицы превратились в блюдца, едва он услышал слово «провизия». В животе опять заурчало. На голодный желудок соображать ему всегда было трудно и потому мальчишка никак не мог решить, что же делать. Выйти из укрытия и во всем сознаться или же продолжать играть в корабельного призрака? Угроза хлыща о том, что его могут выбросить за борт на корм акулам не так пугала, как мысль о том, что этот самый хлыщ мог оказаться, на самом деле, подручным хищника, который не брезгует рыжими тощими детишками на завтрак, обед и ужин.
Решить Каракатица ничего не успел, - судьба решила за него. Если, конечно, знаком судьбы считать обычную неуклюжесть. Мальчишка поскользнулся(на ровном месте!), задел локтем пустой бочонок, за которым прятался, бочонок упал, издав недовольный гул, а сам пацаненок оказался в свете фонаря незнакомца.
Поверья и морские легенды умалчивают, водились ли на судах корабельные ангелы, но при ярком свете фонаря, рыжие (невозможно рыжие!) растрепанные лохмы пацаненка очень напоминали нимб.
Шмыгнув конопатым носом и потерев ушибленный локоть, Каракатица выдал:
- Бонжур, мсье! - мальчишка сам не понял, как в памяти вдруг всплыли несколько слов на французском, услышанными когда-то в порту, но кажется этот хлыщ напевал тут именно на этом шепелявом языке?
Отредактировано Билли Бонс (2017-11-26 16:49:37)
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Трудно сказать, кого или что Жан надеялся изловить в трюме «Чарли», но явление рыжеволосого «ангела» стало для француза полной неожиданностью. О чем явно свидетельствовала его вытянувшаяся от изумления физиономия.
Нет, само по себе существование на свете детей месье не удивляло. Дети заводились везде, где обитали мужчины и женщины, хватало их и в такой малопригодной для взросления дыре, как Нассау. Все же пираты - никудышные отцы, а дамы нетяжелого поведения - не слишком заботливые матери. Отпрыски их росли, словно сорная трава. Но даже это не объясняло желания прятаться в пустом трюме потрепанного шлюпа. Может, Флетчер так его и продал Рэкхему, с пацаном этим? Вот это был бы номер!
«Ладно, ничего не случается без причины, причина найдется и тут», - рассудил Жан. И улыбнулся, оценив, как именно рыжий малец его поприветствовал.
- Приятно иметь дело с вежливым человеком.
Нет, парнишка - не его соотечественник, такой корявый «бонжур» может изобразить только англичанин. Однако, англичанин этот смышлен не по годам, он явно слышал его песенку и верно определил язык.
- Давно сидишь тут? Не надоело?
Вообще самым благоразумным поступком было бы накормить «находку», - дети всегда хотят есть, - а потом уже расспрашивать, драть уши или жалеть в зависимости от обстоятельств. Но Жан и сам довольно смутно представлял себе, как на «Чарли» обстоят дела со жратвой и кто за нее отвечает.
- Пойдем-ка наверх, рыжий, на свежий воздух, - предложил он очевидное. - В пустом трюме ты ничего путного не высидишь, точно тебе говорю.
Отредактировано Диего Осорио (2017-11-27 06:47:38)
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s002.radikal.ru/i198/1705/b5/f38672f82b50.jpg[/icon]
- Я не рыжий, - вдруг обиделся пацан, как обижаются все дети на указание их принадлежности к роду рыжих.
- У меня этот, как его, - мальчишка замялся, воздел глаза к дощатому потолку, и, наконец, изрек, - тициааановский цвет волос.
Сказано это было с такой важностью и уверенностью, что, пожалуй, окажись здесь сам Тициан, да и тот вряд ли бы смог переубедить Каракатицу. Впрочем, Каракатице было сейчас не до какого-то там великого итальянского художника.
Мальчишка бросил на мужчину настороженный взгляд. Мысль о том, что этот пришлый мог оказаться наемником, все еще свербила его. С другой стороны, если б дело обстояло так, то вряд ли бы головорез с ним стал разговаривать, скорее прятал бы уже его труп в один из бочонков. Каракатица поежился от неприятных мыслей и поспешил к лестнице.
- Можно и на палубу, - бросил он незнакомцу. - Я как раз искал капитана, но так устал, что не заметил, как заснул. Ой, может вы и есть капитан, мусье? - от этой неожиданной догадки Каракатица даже немного побледнел и блямбы веснушек стали еще заметнее.
Отредактировано Билли Бонс (2017-11-29 19:10:06)
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
- Может, и капитан. Но не этой утлой посудины, - отшутился Жан, но в голосе его послышалось легкое сожаление. Не о том, что он не может подняться на квартердек «Чарли», не дай бог кому такое везение, но об иных временах и ином судне. Что ж, по крайней мере у него есть, к чему стремиться.
«Капитана он искал, как же, - усмехнулся француз в спину устремившемуся к лестнице мальчишке. - В трюме. А вот раз успел выспаться, значит, уже давненько тут».
- И зачем тебя капитан, парень, скажи на милость? - поинтересовался он, пытаясь прикинуть возраст рыжего. В море всем находилось дело, даже детям, но так было на больших судах. У пиратов, когда каждый человек на счету, все иначе. Жан слышал, что детей на борту карибские головорезы не жаловали, лишняя обуза. А может, не хотели брать грех на душу, потому что в петлю в случае чего отправляли всех без разбору. Тут француз сокрушенно покачал головой, законы его страны не допускали подобного, но англичане - варвары, с восьмилетнего возраста ребенка, если его сочтут преступником, полагали взрослым настолько, чтобы вздернуть. Чего можно ждать от людей, однажды отрубивших голову своему королю!
- Зачем ты вообще сюда забрался? Мир решил повидать? Или не терпится рыб покормить?
Отредактировано Диего Осорио (2017-11-29 20:32:38)
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s002.radikal.ru/i198/1705/b5/f38672f82b50.jpg[/icon]
Незнакомец был чересчур любопытен. Что? Зачем? Почему? Каракатица бросил на него недовольный взгляд, но все-таки поспешил ответить. На берег ему не хотелось, стать кормом для рыб тоже, - оставалось поскорее придумать достоверную легенду, которая помогла бы ему остаться на борту этой лоханки.
Выбравшись на палубу, Каракатица с наслаждением вдохнул свежего морского воздуха.
Солнце ласково погладило его по рыжей макушке, отчего шевелюра его вспыхнула, как костер.
- Вы очень сообразительны, мусьё, - щурясь под слепящим жарким светилом, заговорил мальчишка. - Пора бы уже подумать о будущем, а то так весь век и проведу в Нассау. А хорошего в этом мало. Сами знаете, небось?
Пацан улыбнулся во весь свой щербатый рот. Было страшновато. Он до одури боялся, что капитан и его подручные вышвырнут его за борт, как лягушонка. Кому, в конце концов, хочется возиться с ребенком? В морском деле Каракатица знал только самые азы. Мог с уверенностью отличить нос от кормы и знал, что такое мачта. Да еще и полы мог драить так шустро, что только пятки сверкали. Обо всем этом Каракатице не терпелось рассказать капитану. Приукрасив все в разы, разумеется. Мальчик очень надеялся, что капитан будет в добром расположении духа и вообще окажется неплохим мужиком, ибо помимо перспективы неожиданного купания и встречи с недавним знакомым, его пугала только одна вещь - обыск. А обыскать его, в общем-то, ничего не стоило. Всего и делов-то, - взять за ноги и встряхнуть, как свинью-копилку. Каракатица хоть и надежно спрятал записку и показывать ее до поры до времени никому не собирался, но кто знает, на что были способны джентльмены на этом суденышке?
Уж не вышло бы так, что судьба привела его прямиком в лапы к Дэйви Джонсу.
Отредактировано Билли Бонс (2017-11-30 17:24:17)
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Жан отнюдь не полагал себя излишне любопытным. Застав у себя в доме постороннего, спросить, что он тут, кстати, позабыл, - поступок естественный. Впрочем, «Чарли», если разобраться, ему не дом. Поэтому ответ мальчишки о намерении покинуть Нассау вполне удовлетворил француза. Он и сам целиком и полностью разделял желание рыжего убраться и из города, и с пиратского острова, причем чем скорее, тем лучше. Как знать, если малец и правда ищет лучшей жизни, возможно, однажды он даже сможет ему помочь. В том случае, разумеется, если под лучшей жизнью не понимать ранний опыт грабежей и резни. То есть все то, что можно постичь, отправляясь в рейд с пиратами.
После полутемного трюма пришлось постоять и проморгаться, пока глаза привыкали к солнечному свету. А заодно малек проветриться от мгновенно въедающегося в одежду, кожу и волосы затхлого трюмного запаха. Мальчишка улыбался, да еще так заразительно… Как, черт возьми, мало надо людям для счастья. Особенно детям.
- Капитан! Рэкхем! - позвал Жан. - Я кое-что нашел в трюме. Вам понравится… Плавать умеешь? - шепотом спросил он у мальчишки. На случай, если Рэкхем и правда решит вышвырнуть щенка за борт. До пирса было недалеко, но люди, и Жан такое видел, умудрялись захлебнуться даже на отмели. Казалось бы, не умеющий плавать моряк - чепуха. Но если учесть, какими странными окольными путями судьба приводила некоторых бедолаг в матросы, подобное сочетание уже не казалось смешным.
Спровадив Рида за парусиной, Рэкхем уселся на палубе и начал обдумывать новую версию пиратского флага.
По его мнению, флаг был не просто раскрашенной тряпкой, призванной обозначить принадлежность судна к тому или иному государству. Флаг был символом, вызывающим в тех, кто его видел, исключительно сильные чувства: надежду, страх, агрессию. Пиратский флаг, помимо прочего, указывал на капитана судна, а это было для Джека наиболее важным. Он представлял, как на грот-мачте разворачивается полотнище, и враги или жертвы шепчут побелевшими губами: "Калико Джек!" Рэкхем воссоздал в памяти флаги наиболее известных пиратских капитанов: Бартоломью Роджерс поднимал флаг с изображением пирата и скелета, держащих кубок с ромом, Эдвард Тич - скелета, целящегося копьем в истекающее кровью сердце, скудная фантазия Ингленда ограничилась черепом со скрещенными костями. Джеку хотелось чего-то более оригинального и устрашающего, но он пока не мог понять, чего именно. Эх, если бы можно было посоветоваться с Энн... Но нет, теперь это уже невозможно. А если... Но в тот момент, когда он наконец ухватил идею за хвост, его прервали: до ушей Джека донеслось сладостное слово "капитан" и он встрепенулся, оставив мечты за бортом своего тщеславия.
На шлюпе, кроме него, находился всего один человек, и Джек быстро сориентировался:
- К вашим услугам, месье Жан, - ответил он, временно забыв о субординации: кто знает, может быть француз с присущим его нации чувством прекрасного, подскажет свежую идею насчет флага.
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Витиеватый капитанский пассаж вызвал в светлых глазах месье веселый блеск. Без длинного плаща и скрывающей лицо широкополой шляпы француз оказался совсем еще молодым, даже близко не разменявшим свой третий десяток. А в остальном - практически типичным представителем своей нации, темноволосым, голубоглазым, подвижным, ловко балансирующим на грани нахальства и учтивости, что одинаково раздражало и суровых испанцев, и чопорных англичан.
- Мальчишка приблудился, - пояснил он причины своего зова. - Говорит, вас искал, а потом в трюме уснул.
Жан положил руку на плечо рыжего, одновременно слегка подталкивая паренька вперед, выставляя, как боевой трофей, между собой и Джеком.
- Он смелый. И не дурак, - поделился своими наблюдениями с Рэкхемом. - В море хочет. Мало, видать, пороли в детстве. Хотя этой науке все возрасты покорны. Ну, дитя тициановское, твое слово, чей будешь, что умеешь, как зовут, где родители?
Он чуть прижал пальцами худенькое мальчишечье плечо, поощряя парнишку к словоохотливости.
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s002.radikal.ru/i198/1705/b5/f38672f82b50.jpg[/icon]
Плавать?! Мальчишка ужаснулся, выпучив на Жана голубые глазища, мгновенно успев нафантазировать себе все возможные пытки. Говорят, провинившихся матросов протаскивают под килем. Вот же жуть! Правда, он не матрос, он даже не член команды, что, надо признаться, играло сейчас не в его пользу. Издав какой-то нечленораздельный звук, язык отчего-то вдруг присох к нёбу, Каракатица, полностью оправдывая свое прозвище, попятился было к борту. Ведь плавать-то он умел (да ещё как!), и потому первой же его мыслью было удрать как можно быстрее. Но мальчишка тут же упрекнул себя в трусости. А когда новый знакомый похвалил его и легонечко, но крепко взял за плечи, пацан понял, что деваться ему некуда.
Появление капитана и вовсе его приободрило. Каракатица даже был малость обескуражен, ибо представлял себе капитана совсем иначе.
Во-первых, этот капитан был трезв. Капитаны, которых мальчишка встречал раньше, были всегда пьяны в драбадан. Во-вторых, у этого капитана были целы и руки, и ноги. Каждый второй капитан, которых когда либо довелось встречать Каракатице (на самом деле их было всего два) был лишен либо того, либо другого. В-третьих, впрочем, что так потрясло его в-третьих, пацан не успел додумать, потому что оценивающий взгляд капитана вывел его из ступора. Каракатица вдруг сообразил, что пялится на него раззявив рот. А это было как-то уж совсем не по-джентельменски.
- Приветствую, кэп! - гаркнул он, растягивая щеки в широкой улыбке. - Позвольте представиться, - мальчишка шаркнул ножкой и слегка кивнул рыжей шевелюрой. - Каракатица. Умею драить палубу, лазить на эту верхотуру, - тыкнул он пальцем в "воронье гнездо", - и немного стряпать. А еще я быстро учусь! - находчиво закончил Каракатица свой короткий монолог. Добавлять, что самый его непревзойденный талант - щипать кошельки и лазить в окна, он не стал. Всему свое время.
Отредактировано Билли Бонс (2017-11-30 22:03:16)
Брови Джека поползли вверх: он был ошеломлен напором мальца, чей возраст определить затруднялся. Впрочем, он сам попал на корабль, когда ему стукнуло всего тринадцать, и оказался самым старшим среди пороховых обезьян. Но мальчишка, назвавшийся Каракатицей, был явно моложе: по крайней мере, телом, а что касается души, тут Джек сказать ничего не мог, поскольку большинство неприкаянных беспризорников взрослели рано.
Джек скрестил руки на груди и отставил правую ногу слегка в сторону, чтобы сохранить равновесие. На Жана он не смотрел, но успел подумать о том, что вездесущий француз удосужился сунуть свой любопытный галльский клюв всюду, а это значило, что бумаги Кидда были в опасности даже находясь запазухой у капитана.
- Каракатица... - протянул он, недоумевая, кто дал рыжему такое заковыристое и не подходящее к его внешности имя. - А я-то подумал, что Морковка. Извини, оплошал...
Из того словесного вороха, который вывалил на него рыжий проходимец, Джек извлек одно-единственное жемчужное зерно: малый явно претендовал на свободный гамак в матросском кубрике. Что ж, на "Чарли" много свободных гамаков, а юнги нужны, как штормовой гальюн: вроде бы самое последнее место на корабле, а без него никак.
- Говоришь, что умеешь лазить на верхотуру? Ну давай, покажи...
Джек ткнул пальцем в снасти и осклабился самой что ни на есть отеческой улыбкой.
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
После слов Рэкхема француз не сразу разжал пальцы, возвращая мальчишке свободу передвижения. Если что-то пойдет не так, пацан ведь и убиться может, мачта высокая. То есть, ему нет до этого никакого дела, ему нужно в Пти-Гоав. Все.
- Если голова закружится, постарайся свалиться в воду, а не на палубу, - все же великодушно напутствовал Жан рыжего. - А то и в правду станешь каракатицей. Если повезет.
Ничего не поделаешь, пиратский шлюп - не богадельня, и Рэкхема тоже можно понять, нахлебники ему не нужны. При пустом-то трюме. Даже странно было, что он, вчера без колебаний прирезавший человека с бадейкой смолы просто за то, что тот мог оказаться помехой в его планах, сегодня беспокоится о судьбе какого-то пацана, которого знает от силы четверть часа.
Он невольно опустил взгляд на ноги мальчишки. Босой? Это хорошо.
- И за слабиной следи.
Недостаточно туго подобранная снасть могла оказаться ловушкой для ноги или и вовсе сбить вниз неловкого матроса при внезапном порыве ветра. От «Чарли» Жан готов был ожидать, чего угодно. Шлюп напоминал французу бродячего пса, хромого, блохастого и непредсказуемого. Чтобы «приручить» или хотя бы разобраться в его повадках нужно время. И опыт, который у рыжего не факт, что имеется.
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s002.radikal.ru/i198/1705/b5/f38672f82b50.jpg[/icon]
Сравнение с морковкой Каракатице не понравилось. Он вообще не любил, когда над ним подтрунивали из-за цвета волос. Но мальчишке хватило сообразительности промолчать. И хоть он и негодовал, то негодовал молча. По-мужски.
«Ишь ты, - бросил пацан на капитана укоризненный взгляд, - сам-то чуть ли не мачта. Табурет надо ставить, чтобы докричаться».
Дети, не взрослые, и потому пока еще плохо умеют скрывать свои эмоции. Мальчишка хоть и смолчал, но тень недовольства все-таки скользнула по конопатой физиономии. Правда, обижался Каракатица всего мгновение.
Обида улетела вслед за крикливой чайкой, едва капитан бросил новоиспеченному кандидату в юнги вызов.
На мачту? На самую верхотуру? Извольте, джентльмены.
Рыжий даже удивился. Что ж тут сложного-то?
Спрятав ликующую радость, мальчишка слепил серьезное лицо.
- Я справлюсь, мусьё, - ответил он Жану, взяв на вооружение его советы.
Весь напружинившись, выпрямив плечи и спину, Каракатица ухватился за ванты. Раз, два, три, посчитал он про себя, и сделал первый рывок. И вдруг неожиданно, как солнечный удар, навалилось волнение. Рука поехала в сторону, но мальчишка ловко, по обезьяньи, вцепился в веревку и удержался. Он справится. Мальчик в это верил. И хоть ладони его вспотели, а сердце заухало где-то в районе желудка, он продолжал лезть.
Каракатица взбирался быстро. И очень скоро в лицо ему ударил крепкий ветер. Тот самый, который на палубе казался легким бризом. А море, то самое море, на которое мальчишка раньше не обращал совершенно никакого внимания, вдруг ослепило его свой лазурью и красотой. «Не грохнись, чучело», - осадил он самого себя, скручивая в узел бешеный восторг, овладевший им. Впервые он видел море глазами тех самых крикливых чаек, которых терпеть не мог. И впервые он им позавидовал.
Каракатица взобрался до самого верха и почти оседлал грот-трюм рей. Бросив взгляд вниз, позабыв про совет Жана, он увидел маленькие фигурки на палубе. Задрав голову они таращились на него. Мальчишка хотел было помахать, но вдруг понял, что просто не может отодрать пальцы от каната.
- Мама, - выдохнул он, впервые позвав женщину, которую никогда в жизни не видел.
Каракатица очень надеялся, что на такой высоте вряд ли можно заметить как задрожали его коленки. Рыжий сглотнул и вспомнил молитву, стараясь успокоить трепыхающееся сердце. Отлепив взгляд от палубы, он перекинул его на волны.
Страх понемногу отпускал его. Смотреть на раскинувшийся впереди город и бесконечную морскую синь было не так страшно, как на пропасть под ногами. Сделав последний рывок, Каракатица взобрался на рей.
- Ну и что дальше-то? - спросил он самого себя, отчаянно понимая, что теперь придется спускаться.
- Прыгнуть? - ударила его мысль.
Передохнув несколько минут и осознав, что все-таки он не такой отчаянный, чтобы прыгать с такой верхотуры башкой вниз, Каракатица стал спускаться. И когда босые ноги наконец-то ощутили теплые доски палубы, мальчишка тихо выдохнул. Незачем слишком бурно было выказывать свою радость. Но прогнать с лица широченную улыбку никак получалось.
- Будут еще какие-то приказы, кэп? - деловито спросил Каракатица, представ под его строгие очи.
Отредактировано Билли Бонс (2017-12-02 22:40:27)
С высоты своего роста Джек смотрел на вихры Каракатицы, пылавшие в лучах солнца, как хворост в костре, а видел другое - медно-рыжие пряди, двумя прямыми потоками спускавшимися по плечам Энн. Теперь этот мальчишка будет ему постоянным напоминанием о том, что он потерял. Определенно, рыжим было не место на корабле капитана Рэкхема. Определенно...
И тут Каракатица задрал голову и широко улыбнулся, показав зубы, которые явно были способны сгрызть целый мешок сухарей. Странное дело: то, как ловко мальчишка взлетел на ванты мало тронуло очерствевшее сердце Джека, он разве что удивился полному отсутствию страха. А вот улыбка, детская, искренняя, пробрала аж до самых печенок: давно ему никто так не улыбался.
- Приказ такой, юнга, - сказал Джек, сохраняя на лице невозмутимое выражение, - Следуй за мной, потолкуем в другом месте, заодно и похарчуемся. И вы тоже не отставайте, месье.
Он развернулся и направился к капитанской каюте, соображая на ходу, найдется ли там хоть что-то съестное, кроме повесившейся от голодухи корабельной крысы. Шариться на камбузе в отсутствие Улисса было равносильно подписанию самому себе смертного приговора, а кроме того, с провиантом на шлюпе было туго: если бы не таверны, коих в Нассау было что поганок после дождя, пришлось бы всем потуже затягивать пояса. И Улисс вряд ли соврал, упомянув о том, что какая-то сволочь вынесла с камбуза не только котел, но и всю остальную утварь, включая полки. А вихрастого надо было накормить, это факт: Джек помнил себя в возрасте тринадцати лет, когда жрать хотелось даже во сне. Да и француз наверняка последний раз трапезовал накануне вечером, а сейчас уже день-деньской.
- Джентльмены, - сказал капитан, отворяя дверь в свою каюту и поворачиваясь к матросам. - Входите, рассаживайтесь. Если не побрезгуете капитанскими хлебом-солью, то вашим желудкам предлагается по куску настоящего ливерпульского сыра и по паре галет. Ну и по стаканчику рома.
Джек не видел ничего страшного в том, чтобы выдать мальчишке наперсток спиртного. Он сам в его годы частенько согревался ромом, промерзнув до костей на верхней палубе во время ночной вахты.
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Обрадованная возвращением людей, а главное, появлением еды обезьяна была согласна и на сыр, и на галеты, и на ром. Напоминая о своем существовании и требуя своей доли в «добыче», она попыталась взобраться на шею французу, была изловлена и торжественно водворена на плечо Каракатице.
Пусть рыжий позабавится.
Капитанскую каюту Жан уже видел, с прошлого раза она мало изменилась, а вот сам он в очередной раз задумался, что за человек его новый капитан. Флетчер ничего не рассказал ему о Рэкхеме, кроме предположительной его сговорчивости из-за и ради «Чарли». Первый корабль, первый раз капитан? Чем занимался раньше? И шлюп, вишь ты, купил.
Среди пиратской братии это было редкостью. Суда поднимали пиратские флаги или во время бунта команды, или сделавшись добычей морских псов во время абордажа. Джек, - кажется, его зовут Джек, - недостаточно удачлив? Или недостаточно жесток? Последнее в глазах француза не было недостатком. Скорее, наоборот.
- Помпа в трюме не работает, - поведал Жан, наблюдая за тем, как наполнятся ромом его кружка. На этот раз он не стал отказываться от предложения выпить. Да и есть захотелось. Внезапно. Вот как только заговорили о еде, сразу и захотелось. - Воду давно не откачивали. Каракатица, как ты только умудрился там заснуть? В такой вонище.
Он похрустел галетой, потом отломил кусок для возрадовавшейся подобной щедрости обезьяны.
- За что выпьем, капитан? Для красноречия, за знакомство, за удачу? За попутный ветер и надежную гавань?
Отредактировано Диего Осорио (2017-12-03 01:32:22)
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s002.radikal.ru/i198/1705/b5/f38672f82b50.jpg[/icon]
Каракатица чуть не издал радостный крик, стоило капитану произнести лишь одно слово - харчи. Мальчишка заспешил за Рэкхемом, едва не наступая тому на пятки. Пацан не ел с прошлого вечера, а после взлета на мачту есть ему захотелось с удесятеренной силой. Свежий морской воздух невиданные чудеса творил с детским аппетитом. Его бедный живот снова жалобно заплакал. Каракатица сейчас мог сгрызть не просто какой-то там мешок сухарей, он не глядя проглотил бы целый корабль, да и тогда вряд ли бы мог наесться.
В капитанской каюте мальчишку ждал сюрприз - капуцин. Смешная обезьяна радостно облобызала француза, а потом торжественно была водворена на плечо Каракатице. Мальчишка ласково погладил животное, легонечко почесав ей ушко. Зачем-то понюхал, прикидывая про себя, каковы на вкус обезьянки. Не счесть, сколько он сожрал чаек и голубей, а вот обезьянок есть ему еще не доводилось.
Словно прочитав мысли Каракатицы дон Педро вдруг вцепился мальчишке в волосы.
- Ооой!!! Ааа! - завопил юнга, отдирая ловкие лапы капуцина от своей шевелюры.
Кто знает, вполне возможно, хитрая обезьяна действительно захотела проучить негодного мальчишку, хотя, быть может, эти двое просто думали об одном и том же. Ведь рыжие космы Каракатицы так напоминали апельсины, в которых души не чаял дон Педро.
Угощение француза отвлекло вредную обезьянку от расправы над юнгой. Сам же юнга, быстро набив рот сыром и галетой, проглотил свою порцию в одно мгновение.
- Я думаю, что лучше выпить за жизнь! - торжественно подал он голос, хотя, собственно, юнгу-то никто и не спрашивал.
Отредактировано Билли Бонс (2017-12-06 00:50:34)
- За жизнь так за жизнь, - согласился Рэкхем, поднимая свою кружку. - А заодно расскажешь нам, как ты дошел до жизни такой, что без приглашения лезешь на чужой корабль и прячешься в трюме. От кого прячешься-то? Булку стащил у пекаря? И давай не ври, выкладывай все, как есть: капитану врать нельзя! Это главное правило, а остальные я тебе потом разъясню.
Мальчонка был забавный, почти как Педро, который явно почуял в юнге родственную душу.
Джек щелкнул пальцами, подзывая капуцина к себе, чтобы избавить Каракатицу от новых атак. Но капуцин проигнорировал приказ хозяина и остался на прежнем месте, снова запустив лапы в рыжие вихры, но на этот раз не дергая их, а тихо и сосредоточенно перебирая: то ли выискивал блох, то ли проявлял симпатию.
Француз тоже как будто проникся к мальчишке приятельскими чувствами, или же Джеку так показалось. Поэтому он поспешил заручиться его поддержкой в том, что касалось вытряхивания информации у юнги, и одновременно дать намек на то, что капитан желал бы узнать правду и о славном прошлом матроса Жана, хотя бы в общих чертах и без прикрас:
- А как у вас во Франции принято? Врут матросы капитанам или всю правду говорят?
А черт его знает: может он и не из Франции прибыл, а с Мартиники или Гваделупы. Или с Эспаньолы... Недаром же так стремится туда попасть.
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
- Не врут только на исповеди, - Жан явно не был настроен расхваливать мальчишке те сомнительные добродетели, что окажутся категорически вразрез с его жизненным опытом. Что отнюдь не означало, что он предлагает каждому оставить свои скелеты в своих шкафах. Впрочем, все это пока речь шла о рыжем юнге, а не о нем самом.
- Но если у тебя неприятности, малец, лучше, и правда, рассказать, - добавил француз серьезно. - Только так мы сможем тебе помочь. Члены одной команды всегда помогают друг другу. Это второе правило, которое капитан как раз собирался тебе разъяснить. Без него в море не выжить, сколько рому за жизнь не выпей.
Намек за намек. Жан не мог предугадать всех сомнений и опасений Рэкхема на свой счет, готов ли тот удовлетвориться щедрой мздой, обещанной за пассажира Флетчером, или хочет знать или получить что-нибудь еще, не предусмотренное распиской, было неизвестно. Все, что он мог сказать своему «халифу на час», то есть капитану на время краткосрочного (француз очень на это надеялся) плавания, что пока они на одной палубе и придерживаются взаимного договора, он на его стороне.
А потому Жан протянул руку к бутылке и подлил Каракатице еще рому.
- За взрослую жизнь, рыжий. Ты на ее пороге.
Спаивать пацана, конечно, последнее дело. Но алкоголь, он ведь многим развязывает язык, может и новый юнга разговорится. Он ведь выпьет, перед двумя взрослыми мужчинами, один из которых - его капитан, отказаться, значит лишний раз напоминать о том, что у рыжего героя еще молоко на губах не обсохло.
Отредактировано Диего Осорио (2017-12-06 02:58:11)
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s019.radikal.ru/i630/1712/9e/ac1c870b4818.jpg[/icon]
Огненная жидкость обожгла горло и после второго глотка каюта вдруг стремительно завертелась. Каракатица отчаянно затряс головой. Кружение прекратилось. Правда, вместо одного капитана мальчишка видел уже двух. Мартышек тоже стало две. И вообще в каюте всего стало по два.
- Заколдовали, демоны, - пискнул паренек с ужасом глядя на жидкость в кружке (кружек, о ужас, тоже стало две!) Веки вдруг налились свинцом, и мальчишка сам не заметил, как закрыл глаза. На помощь пришел Педро. Едва Каракатица стал стремительно терять вертикальное положение, обезьянка снова вцепилась в волосы юнге и заверещала. Мальчишка открыл глаза, ойкнул и вовремя выпрямился, не успев приложиться лбом к полу. Короткий сон или скорее дрёма, немного привели пацанёнка в чувства. Каюта снова стала прежней. В глазах перестало двоиться, а в ушах звенеть.
Мужчины выжидающе смотрели на юнгу. И тот был хоть и мал, но уже знал, что доброту нынче не сыскать даже в церкви. За сыр, галету и крышу над головой нужно платить.
- Да я просто мир хочу посмотреть, джентльмены, - начал Каракатица, заводя старую байку. Язык почему-то его не слушался, отчего речь выходила растянутой и картавой.
- Денег на билет нет, вот я и спрятался в трюме, боялся, что не возьмете юнгой, если сунусь в открытую.
Он посмотрел в глаза капитану, честно изображая честность. Икнул.
Паренек ловко вел свою игру, не собираясь раскрывать все карты. Слишком уж был недоверчив к людям, но судьба снова распорядилась иначе. Если б только Каракатице пришлось иметь дело с капуцинами раньше, то он бы знал наверняка, что не только люди не заслуживают доверия.
Педро, устав возиться с рыжими лохмами мальчишки, переместился к нему на колени, и, пока юнга убедительно плел капитану про свое неуемное желание повидать чужие края, ловко запустил лапки во внутренний карман его куртки.
Когда Каракатица опомнился, почувствовав шебуршание возле самого сердца, было уже поздно. Он растеряно хлопнул себя по груди, прощупывая ладонью карман. Карман был пуст.
- Отдай, это моё! - зло завопил мальчик, пытаясь ухватить Педро за хвост.
Обезьянка весело заверещала, тряся над головой свертком, прыгнула юнге на голову, затем на сундук, и уже оттуда понеслась вон из каюты.
Рыжий рванулся за животиной.
- Отдай, гадина вшивая! - задыхаясь от негодования закричал он, выскакивая из каюты вслед за Педро.
Кружка с ромом беспечно была брошена на пол. Та со звоном покатилось, разливая драгоценную жидкость и, стукнувшись о носок сапога Рэкхема, замерла.
Отредактировано Билли Бонс (2017-12-07 23:52:42)
- Беда с этими обезьянами, - с задумчивым видом промолвил Джек, поднимая с пола кружку и ставя ее на стол. - Как бы Педрито не заставил мальчишку снова лезть на ванты. Что скажете, месье: сдюжит Каракатица на корабле? Моряцкий хлеб не сладок, а уж юнгам тяжелее всех приходится - по себе знаю.
Джек мог бы порассказать много историй о десятилетних и даже шестилетних "пороховых обезьянах", которым приходилось выполнять самую тяжелую, а порой и опасную работу, но не стал молоть языком понапрасну: наверняка его пассажир был частым гостем на кораблях: не Христос, поди, по воде пешком не пройдет. Вместо этого сказал:
- Мальчонка тощий, пронырливый: такой без масла в игольное ушко пролезет. Н-да, все же интересно: зачем он в наш трюм полез? Может, его кто с берега послал поискать тайничок в трюме "Чарли"?
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
- А что, в трюме «Чарли» имеется тайничок? - вопросом на вопрос ответил Жан, усмехнулся, потому что почему-то никак не мог себе представить что-то подобное. И уже серьезно заключил:
- Голод и нищета кого хочешь погонят куда угодно. Море - тяжелый труд. Но и хорошего в нем много, например, гарантированная жратва. Я думаю, будь у мальца отец-моряк, сам бы привел его за руку на палубу и научил вязать первый узел. А если рыжий сам пришел… Значит, приводить некому. Хороший мальчонка, мне нравится.
«Только пеньковый галстук ему еще не по размеру», - добавил француз мысленно.
С палубы продолжали доноситься возмущенные крики Каракатицы, открывшего сезон охоты на вороватого капуцина.
Кто его знает, что там пронырливая обезьяна стащила у рыжего. Что-то, что ему дорого, это ясно. Но у детей ценности не такие, как у взрослых. Горсть жемчужин, прядь материнских волос или какой-нибудь жук сушеный: все ценится одинаково. Им-то с Рэкхемом что за забота? Последнее дело у матросов карманы выворачивать.
Подумал так и сам себе удивился. «Им с Рэкхемом». Этакая общность, неожиданная и неуместная, хоть и проявилась она всего лишь в мыслях.
Педро, крепко сжимая в цепких пальцах добычу, с ловкостью, при виде которой прослезился бы от зависти любой морской волк, полез вверх по вантам. Достаточно отдалившись от преследующего его мальчишки, капуцин подвис вниз головой и принялся обнюхивать украденное, вдруг, еда. Пахло не очень, кожей, воском. Название всем этим запахам обезьяна, конечно же, не знала, но однажды попытавшись сгрызть свечу, Педрито усвоил, что вкусного в этом запахе мало. И принялся, передразнивая Каракатицу, браниться на своем обезьяньем языке.
Отредактировано Диего Осорио (2017-12-08 01:08:20)
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s019.radikal.ru/i621/1712/3b/27481c5512f5.jpg[/icon]
Каракатица пыхтел от негодования, как вскипевший на плите чайник. Обезьянка строила ему рожи и кричала всякую тарабарщину. Вот ведь зараза!
- Ну, держись! - прошипел мальчишка, подтягивая штаны. - Я тебе хвост выкручу, - и добавил куда именно он это хвост потом прикрутит.
Снова схватившись за ванты, Каракатица полез вверх. В этот раз было уже не так страшно. А азарт и злость лишь еще больше раззадоривали юнгу. Каракатица боялся себе представить, чтобы было бы, если б обезьянка ринулась прямиком в руки капитана и отдала сверток ему? Из-за этого клочка бумаги уже погиб один человек и юнге не хотелось, чтобы эта проклятая карта забрала еще кого-то.
Можно было просто выбросить бумажку в море. С глаз долой из сердца вон, но чутье подсказывало пацаненку, что это было бы слишком опрометчиво. Да и потом пойди, докажи, что карта покоится на дне морском, а не перепродана кому-то?
А так Каракатица надеялся выторговать себе за неё, нет, вовсе не деньги, но гарантию собственной жизни. Пока еще не представлял как. Он просто в это верил.
Ветер снова взлохматил рыжие вихры, и Каракатица вдруг перепугался, а не углядит ли преследователь его уж слишком приметную макушку с берега? Необходимо срочно раздобыть шляпу!
Сейчас же, делать было нечего, нужно было как можно быстрее изловить капуцина и отобрать сверток, надавав обезьянке щелбанов, чтобы больше не озорничала.
Отредактировано Билли Бонс (2017-12-10 21:04:26)
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Педрито со своей стороны не спешил отказываться от увлекательной игры. Чувствовал в мальчишке некую родственную душу, а может просто скучал по джунглям и себе подобным. Обезьяны не глупы. Но они и не умны, хоть иногда так может показаться.
Так или иначе, капуцин сполна продемонстрировал свое животное коварство, подпустив погоню так близко, что храбро взбирающийся по вантам Каракатица мог в какой-то миг даже понадеяться на скорое окончание своей охоты. И лишь когда положение сделалось угрожающим, а рыжему оставалось только изловчиться и протянуть руку, обезьяна ускользнула. Перескочила буквально через голову мальчишки, пользуясь тем, что ухватить ее двумя руками он не может, для этого пришлось бы совсем перестать держаться, что на вантах, между небом и палубой, слишком рисково даже для самого отважного. А потом в несколько прыжков спустилась вниз, туда, откуда начиналась погоня. Наглядно доказав, что «обезьянья ловкость» - не пустой звук, и человеку не под силу тягаться с маленьким и проворным зверьком.
«Рыжий, рыжий, конопатый…»
Наверное так мог бы прозвучать ее насмешливый крик, если бы на свете нашелся переводчик с обезьяньего.
Перестав стрекотать и кривляться, Педро с удовольствием почесался, сражаясь с докучающему ему блошиным воинством, и снова попытался сожрать краденное. На этот раз пожевав шнурок.
Может, подобным образом хитрая бестия давала понять своему преследователю, что она, как какой-нибудь божок у дикарей, нуждается в достойных дарах и жертвах.
Отредактировано Диего Осорио (2017-12-11 01:02:50)
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s019.radikal.ru/i621/1712/3b/27481c5512f5.jpg[/icon]
Когда босые ноги Каракатицы коснулись палубы, Педро уже куда-то смылся. Мальчишка, взмыленный, запыхавшийся и очень злой, обеспокоенно озирался по сторонам. Рыжие вихры его стояли на голове торчком, подобно подсолнухам, которые, как известно, всегда тянутся к солнцу. Капуцина нигде не было видно. Юнга уже испугался, как бы тупая обезьянка не выбросила сверток за борт, но тут заметил как та пробирается на бак корабля. Будь он проклят, если не в сторону камбуза!
Может быть, Педро учуял какую-то снедь? В животе Каракатицы снова заурчало и тут рыжеволосого осенило. А говорят, что дельные мысли приходят только на сытый желудок. Вовсе нет! Вранье это. Будь это так, не был бы он таким башковитым!
Мальчишка, хоть и не ходил раньше в плавание, но, даже ему было известно, что за воровство провизии грозит виселица. Поэтому Каракатица твердо для себя решил, что позаимствует что-то съестное исключительно для животины, а сам разве что угостится только глоточком воды. После акробатических полетов вверх и вниз, пить хотелось просто ужасно.
Шлепая по нагретой палубе, юнга без труда нашел камбуз. Камбуз был пуст. Педро либо где-то спрятался, либо сменил пункт направления, и поэтому действовать нужно было быстро. Мысль о свертке не давала Каракатице покоя.
Камбуз мальчишку разочаровал. Разочаровал так сильно, что хоть садись и плачь. В своих фантазиях недавний беспризорник уже навоображал себе, что камбуз - эдакое уютное местечко, самое желанное для уставшего моряка: где в корзинах лежат горы лимонов, апельсинов, яблок и вкусных орехов, где много лакомых сухарей, где солонина в бочках, где с потолка свисают веревки с вяленой рыбой, где огромные круги сыра, чуть ли не до потолка.
А в итоге Каракатица обнаружил лишь засохшее яблоко на дне дырявой корзины.... Почесав недоуменно макушку, разочарованный юнга понюхал находку. Есть вдруг расхотелось напрочь. "А не смыться ли мне с этой лоханки, пока не поздно?" - мелькнула отчаянная мысль, но тут мальчик услышал верещание Педро. Раздумывать о будущем стало некогда. Быстренько стянув со штанов веревку, которой подпоясывался вместо ремня, Каракатица привязал конец веревки к ручке корзины, на пол положил яблоко, рядом с яблоком поставил корзину, а сам затаился за сундуком, выжидая.
Может мартышка и не захочет сожрать яблоко, но вряд ли не проявит своего обезьяньего любопытства, рассудил юнга. И стал ждать.
Отредактировано Билли Бонс (2017-12-14 21:33:22)
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Педрито давно уже позабыл, как сам однажды был пойман хитроумными двуногими. Черный охотник насыпал в узкое дупло горсть орехов, а когда он ушел, любопытство, что так сильно в мартышках, вынудило капуцина сунуть руку за лакомством. Ухватил он щедро, полный кулак орехов. Только вот беда, вытащить не смог, кулак застрял. Казалось бы, брось орехи и беги… Но обезьянам это решение не под силам. Педро лишило свободы любопытсто и жадность, все же эти животные столь во многом походят на людей.
Вот и на этот раз любопытство вынудило капуцина последовать за рыжим мальцом на камбуз. Что-то ж он там делает, но что именно? А когда он обнаружил, что юнги там уж нет, окончательно потерял осторожность.
Яблоко, ах это вожделенное яблоко!
Яблоки мартышка любила. Наверное, потому, что это угощение было для нее в новинку, этакое лакомство двуногих. В джунглях, откуда был родом Педрито, не водилось ни яблонь, ни яблок. Воровато оглянувшись, обезьяна кинулась к цели, схватила огрызок и тут же сунула в рот, блаженно жмурясь. М-мм, вкусно!
Странно скособоченная корзина, грозившая вот-вот упасть, и веревка, одним концом ведущая куда-то за сундук, Педрито не беспокоили. Это были слишком сложные причинно-следственные связи для его маленького умишка. Главное яблоко, и еще эта странная штуковина на кожаном шнурке, предназначение которой капуцин все еще пытался постичь.
Отредактировано Диего Осорио (2017-12-15 02:19:27)
[nick]Каракатица[/nick][status]Юнга[/status][icon]http://s019.radikal.ru/i621/1712/3b/27481c5512f5.jpg[/icon]
Капкан захлопнулся, поглотив жадную обезьянку. Юнга, издав довольное "Йоохуу", навалился на корзину, боясь, что, чего доброго, Педрито сбежит. Мальчишке не хотелось снова рыскать по палубе, выискивая прыткого капуцина.
Обезьянка верещала, да так громко, что Каракатице едва не заложило уши. Нужно было немедленно унять животину, пока на визг не сбежались взрослые.
- Тихо ты, пенёк вшивый, - прикрикнул он на капуцина, всматриваясь в дырку в корзине.
Но грозный окрик лишь показал, что рыжий вовсе не авторитет для Педро.
- Да помолчи ты! Тише! Я тебе дам еще яблоко и целый апельсин, если ты заткнешься! - раз угрозы не помогают, Каракатица решил взять лестью и уговорами.
Но мальчишка так старался, что не заметил, как чересчур сильно навалился на хлипкую корзину, та не выдержала - хрустнула и развалилась.
- Ах ты ж, гарпун тебе в задницу, - испугался мальчишка, хватая Педро в охапку.
- А ну отдавай моё добро, иначе подвешу тебя здесь на крюк, будет из тебя жаркое! - снова заорал рыжий. Одной рукой он вцепился в свой сверток, другой пытался удержать обезьянку. На камбузе воцарился ор.
[nick]Жан[/nick][status]матрос[/status][info]Я клянусь, что свобода - это синоним моря[/info]
Оскорбленная в лучших чувствах мартышка не слушала никаких увещеваний. Она понимала только, что гадкий человеческий детеныш вознамерился отобрать у нее добычу. Припомнить, что не так давно он сам же и стащил у мальчишки сверток, Педрито не мог в силу не слишком долгой памяти, определенной капуцину природой. Нет, он многое усвоил, особенно те науки, что его первый хозяин вбивал в дикую тогда еще обезьяну крепкой бамбуковой палкой. Такую ведь не продать никому.
Знал, что люди полагают забавным, умел растрогать их ужимками и смешно выпрашивать лакомство, очень хорошо помнил, что нельзя пускать в ход зубы. За это его наказывали особенно сурово.
Именно поэтому, кроме оглушительных обезьяньих воплей и брыканий, Каракатице ничего не угрожало.
Что ж, в какой-то момент маленький человечек оказался сильнее, мартышке удалось вырваться, но сверток остался в руках рыжего. До крайности возмущенный, Педро отскочил как можно дальше и принялся швырять в своего обидчика все, что под лапу подвернется. Но и тут ему не повезло, ничего по-настоящему подходящего для свершения обезьяньей мести на камбузе не было. Кроме мусора.
- Вор!
Вор!
Мерзкий вор!
- вопил капуцин, но никто не понимал и не разделял его маленькой мартышечьей обиды.
- Поймал? - спросил заглянувший на камбуз француз. - Ну и что же это было, если ради него вы тут такой гвалт подняли?
Вы здесь » Нассау » Новый Свет » Не ходите, дети, в трюмы ночевать