Кто предупреждён, тот вооружён. Малолетний карманник был той ласточкой, которая напомнила приватиру об опасностях, которые подстерегали на улицах Лондона зазевавшихся обладателей туго набитых кошельков. В море ему угрожали совсем иные неприятности: ураганы, рифы и песчаные банки, а потому он немного потерял бдительность.  Следуя за поэтом подобно тени, Монтагю зорко следил за оборванцами, темным роем клубившимися вокруг фигуры в бордовом камзоле. Приблизившись к Марлоу, он заметил, как к его кошелю метнулась худая ручонка и, дождавшись, когда воришка завладеет добычей, протянул к нему руку и крепко ухватил за шиворот. Владелец кошеля тем временем проследовал дальше, не заметив потери.
- Пусти! - воришка  завертелся ужом, пытаясь если не вырваться, так до крови прокусить поймавшую его руку. Попристальнее рассмотрев свой улов, Монтагю понял, что перед ним девчонка: тощая, грязная,  с колтуном давно не мытых волос, в которых, как он не без основания подозревал,  без устали плодились колонии незаконных поселенцев.
Отобрав у преступницы добычу, Монтагю наставительно произнёс:
- Мисс! Неужто вы считаете, что ваша принадлежность к слабому полу избавит вас от прогулки верхом на трёхногой кобылке?
Понимая всю тщётность своей нотации, он вздохнул, отпустил девчонку и пошёл своей дорогой, сопровождаемый смачным плевком и приглушёнными проклятьями.
Объект преследования тем временем ушёл достаточно далеко, так что Монтагю пришлось ускорить шаг в попытке его нагнать. Лонг-Акр, соседствовавшая с Друри-Лейн узкая и грязная улочка, на которой их с Марлоу высадил возница, была в этот час запружена пешеходами и Монтагю вытянул шею, пытаясь разглядеть среди потока бедно одетых простолюдинов обладателя  дамастового камзола.

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-24 21:53:39)

Острый глаз Монтагю выхватил из скопища лондонских тружеников уже знакомый силуэт. Марлоу шёл ему навстречу  наклонив голову, как будто что-то искал на загаженном тротуаре. Монтагю ринулся вперёд, бесцеремонно расталкивая прохожих и рассекая толпу, как горячий нож масло.
- Что-нибудь потеряли, милорд? – весело спросил он, одной рукой хватая Марлоу за плечо, а другой помахивая перед его носом кошельком. – А я, как видите, нашёл утерянное и теперь возвращаю вам. Клянусь, что не позаимствовал ни фартинга! Но теперь вы мой должник и я надеюсь позавтракать за ваш счёт в «Ведре крови» - это недалеко отсюда, в Лазенби-корт, на пересечении двух улочек, названия которых вселяют в путника напрасную надежду, что они усеяны розами, а не конскими яблоками

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-25 12:26:48)

Монтагю согнулся, судорожно пытаясь вдохнуть, и отступил на шаг, оступаясь и плюхаясь задом на мостовую и роняя кошелек. Рядом заохала-запричитала старуха, раздался громкий смех: молодой подмастерье, спешивший по своим делам, остановился, чтобы поглазеть на то, как двое господ подобно лакеям будут полировать друг другу и без того блестящие пуговицы на камзолах. Монтагю бросил на весельчака яростный взгляд, заставивший его заткнуться, и попытался встать, но в этот момент за его спиной раздался свистящий шёпот, полный благоговейного изумления и тут же подхваченный другими голосами:
- Золото...Золото! Золото!!!
Несколько монет, выпавших из кошеля лорда, магнитом притянули к себе жадные взгляды и дрожащие от нетерпения руки и через несколько мгновений больше дюжины человек разного возраста и пола образовали вокруг поверженного Давида кучу-малу, пытаясь завладеть плодами рога изобилия.
- Прочь... Прочь! - бормотал приватир, шаря вокруг себя руками в поисках кошеля и тщётно стараясь выбраться из-под переплетения чужих рук, ног и голов, некоторые из которых пытались кусаться.

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-25 13:42:10)

Монтагю поднялся на ноги и застыл посреди бушующего людского моря, глядя на Марлоу ничего не выражающим взглядом, который не давал понять, испытывает ли он благодарность или неприязнь. Наконец он принудил себя улыбнуться и показал своему спасителю заметно похудевший кошель:
- Кое-что все же удалось спасти, amigo. Покинем этот Вавилон и выпьем за мое чудесное спасение.
Стряхнув повисшую на его левой руке беззубую старуху, он выдернул правую из захвата Марлоу и стал пробивать себе дорогу на свободное пространство. Выбравшись, он оглянулся: лицо его заметно осунулось и побледнело и больше напоминало посмертную маску из гипса. Дождавшись, когда Марлоу к нему присоединится, он сказал, указывая на клубок людских тел, сцепившихся в смертельной схватке за обладание кругляшами, отчеканенными из сплава золота и меди:
- Однажды в Риме я видел, как сердобольная английская леди бросила в толпу попрошаек пару сольдо, -  более мелкой  разменной монеты у нее не нашлось. В результате двое детей были затоптаны насмерть. Но вас не интересует судьба этих жалких простолюдинов, не так ли? Уцелевшие наплодят себе подобных и работные дома не будут нуждаться в поселенцах

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-25 18:43:29)

- Я встречал подобную тягу к нанесению физического ущерба себе подобным и среди представителей высшего общества, причем недавно, - с ухмылкой бросил Монтагю, окидывая своего попутчика многозначительным взглядом. Казалось, к нему снова вернулось хорошее расположение духа, и больше не обращая внимания на свалку копошащихся человеческих отбросов, он подбросил в руке кошелек лорда и сунул его в карман своего камзола.
- Беру ваши деньги на сохранение, покуда мы не доберемся до безопасного места. Что касается моих предпочтений... - тут он снова посмотрел на Марлоу, -  В случае с дамами нельзя принимать за истину утверждение Трисмегиста о том, что наверху мы видим то же самое, что и внизу. Когда имеешь дело со служительницами Мельпомены, никогда не знаешь, настоящая ли это блондинка или поддельная. То же самое могу сказать и о брюнетках,  и о счастливых обладательницах венецианского оттенка. Свои ли у них волосы или накладные, купленные за гроши у какой-нибудь бедной швеи, - сие можно обнаружить, лишь избавив их владелицу от нижних юбок.

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-26 08:20:54)

- Мое происхождение написано у меня на лбу, милорд, - равнодушно бросил Монтагю и, крепко сжав локоть спутника, повел его дальше, туда, где к левой стороне Лонг-Акр примыкала улочка, с которой можно было свернуть на Роуз-стрит.
- Я сомневаюсь, что Гермес Трисмегист имел в виду близнецов, - продолжил он, внимательно следя за тем, чтобы не пропустить нужный поворот. - Но ваше богатое воображение меня восхищает: две женщины, двое мужчин, - какие необычные сочетания полов! Или подобные пары не представляются вам необычными? Впрочем, в среде актеров и художников это не редкость, а вы ведь любимец Аполлона, милорд.
Вопиющая откровенность, с которой Мак-Вильямс высказал свое предположение или внутреннее убеждение, могла послужить поводом для вызова на дуэль, если бы не неравенство происхождения собеседников, о котором так кстати упомянул сам граф Рамси.

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-26 11:50:36)

Мак-Вильямс на мгновение замер и провел рукой по лицу, как будто хотел удостовериться в том, что на этом видном месте действительно нет клейма королевского палача.
-  Считайте себя хоть Аполлоном, хоть Зевсом-громовержцем, только не принимайте меня за Ганимеда или Амура. Как бы чист и красив ни был мой лоб, я всё же не из тех смазливых лютнистов, которые вдохновляли гений миланского мастера кисти и клинка. - заметил он, снова ускоряя шаг. - Но кстати, вы согласны с ним в том, что любовь побеждает все и, подобно Мидасу, превращает в золото даже дутые акции компании Южноморских пузырей?

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-27 14:47:12)

- Зовите меня Монтагю, - ответил Мак-Вильямс, умеряя шаг. - Мне нравится моё имя, потому что я сам его выбрал. Моя приёмная мать (добрая и благочестивая женщина) звала меня прозаическим именем Алан... А тороплюсь я потому, что не хочу сделать вас мишенью для посягательств прелестниц в алых юбках, коих на этой стороне улицы пруд пруди.
Путь им преградила большая лужа, по-видимому, никогда не просыхавшая по причине того, что представляла из себя глубокую яму, заполненную дождевой водой и городскими нечистотами. Монтагю остановился, по-прежнему придерживая своего спутника за локоть и оценивая ширину препятствия. Недолгой остановкой двух хорошо одетых джентльменов тут же воспользовалось юное создание, сидевшее у открытого окна трёхэтажного узкого домика, от окошек верхнего этажа которого через  улицу были протянуты веревки, увешанные предметами женского гардероба: нижними юбками, чулками и рубашками с обилием оборок. Такое же обилие оборок было и на груди прелестницы, губы которой зловеще отливали кармином, а щеки пылали отнюдь не от избытка смущения, а от густого слоя румян.
- Кого-то ищете, сэр? - обратилась она к Марлоу, слегка пришепётывая: этот специфический дефект речи указывал на то, что красавица пользуется уловкой, популярной как среди великосветских дам, так и среди их подражательниц, пребывающих на нижних ступенях общественной лестницы, а именно - пробковыми шариками, заткнутыми за обе щёчки, чтобы придать ланитам соблазнительную округлость.

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-27 18:29:34)

Мак-Вильямс церемонно поклонился красавице и  с комическим унынием развёл руками, как бы извиняясь за невнимание к ней своего спутника. Осторожно обойдя лужу стороной, он подошёл к Марлоу и оценил ущерб, нанесённый лондонской грязью его великолепному одеянию: на штанине расплылось тёмно-бурое, дурно пахнущее пятно.
- Вы отважны, как лев, но при этом легкомысленны, как пташка, сэр! В последний раз я перепрыгивал уличные ямы во время прогулки по городу лет этак десять назад и имел несчастье поскользнуться и погрузиться в нечистоты с головой. Не отправить ли извозчика с запиской к вашему слуге, чтобы он привез вам смену одежды? Или заглянем к семейству Хотли, чтобы эти почтенные ремесленники вернули вам благопристойный и в то же время блистательный вид.
Задрав голову, приватир стал рассматривать вывеску пастижерной лавки, на которой был изображен алонжевый судейский парик в ореоле завитушек, сообщавших прохожим, что за дверью их с нетерпением ждут  мистер Хотли и его сын.
- Как вы думаете, милорд: не уместнее ли было бы поместить на вывеске сего заведения Самсона и Далилу? - спросил он спутника и взялся за отчищенную до блеска медную ручку двери.

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-28 10:41:52)

Пробегавшая мимо девчонка расхохоталась, видя как один джентльмен охаживает тылы другого. Монтагю стоически вытерпел и похлопывания по флангам,  и предложение уподобиться сатирам и фавнам. Как только его чрезмерно заботливый спутник дал отдых своим рукам и языку, он ответил, с сомнением глядя на давно не мытую витрину, в которой были выставлены парики самых разных фасонов:
- Я имел в виду нечто другое, милорд. Сомневаюсь, что Хотли и сын отчистят грязь с наших штанов. Скорее, предложат уравновесить жалкое зрелище, которое представляют наши Низы, великолепием Верхов, увенчанных париками. Какой парик вы бы предпочли: вот этот напудренный и с кошельком впридачу, или тот, что с косичкой? Я бы предпочел косичку, но меня смущает цвет банта...

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-29 20:32:50)

- К черту! - легко согласился Мак-Вильямс. - Нам сюда, милорд.
Он потянул спутника в грязную подворотню, соединяющую Лонг-Акр с соседней улочкой: запахи там витали отнюдь не аппетитные.
- Не смущайтесь названием таверны: кормят там хорошо, а еще лучше утоляют жажду. Закажем поссет, приготовленный по рецепту сэра Уильяма Рэйли: пол-пинты хереса и пол-пинты эля, взбитые с двумя яичными желтками, сливками, мускатом и сахаром.
"Ведро крови" было тем заведением, в котором устраивались кулачные бои, но об этом приватир решил не упоминать до поры до времени: для кого-то вид чужой крови был десертом, для кого-то нет.

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-30 21:10:20)

Монтагю выбрал место в углу и сел так, чтобы видеть вход в таверну, в то время как за его спиной была стена, - привычка, выработанная годами. К столику причалил толстяк в засаленном фартуке - его руки бугрились сгустками мышц, а лицо напоминало печеную ирландскую картофелину.
- Все как обычно, кэп? - взгляд глубоко посаженных глаз пробуровил спутника Мак-Вильямса, подразумевая, что тот входит в меню.
По лицу Монтагю скользнула мимолетная улыбка:
- Нет, Мак: сегодня я хочу чего-нибудь...пикантного. Это значит, что пастуший пирог достанется другим завсегдатаям.
Мак ухмыльнулся и уставил толстый палец в доску, висевшую над очагом: на ней мелом были выведены названия блюд:
- Хороший кусок говядины вас устроит? Ростбиф с розмарином и райскими зернами?
- Лучшего и желать не приходится, - Монтагю посмотрел на Марлоу, призывая его подтвердить выбор.

Отредактировано Монтагю Мак-Вильямс (2016-05-31 19:30:05)

При упоминании поссета толстяк хмыкнул и позволил себе возразить гостю:
- Поссетом даже младенца в рождественских яслях споить не удастся, сэр! Да и Рождество давно уже прошло...Но ежели мерзнете, так принесу вам поссета, а не то могу сказать Мэгги, чтобы сварила вам благочестивого глинтвейна. Предпочтете епископа,  кардинала или самого папу римского? 
Монтагю засмеялся и выставил вперед ладонь в полушутливом жесте, призванном остановить поток ирландского красноречия:
- Угомонись, Мак: с каких это пор в твой вертеп стали заглядывать с благочестивыми намерениями? Лучше скажи, какие сегодня ставки и кто из бойцов окропит пол красненьким? Я не прочь поставить пару гиней на одного из них.
В обеденном зале было нестерпимо жарко от пылавшего очага, и толстый трактирщик, казалось, сочился жиром от макушки до пят. Обтерев вспотевший лоб фартуком, он сказал:
- Я ирландец, сэр, и добрый католик. Осквернять кровью свое заведение в Великий Пост - это не по мне. Приходите после Пасхи, ежели к тому времени в ваших карманах останется хотя бы полпенни.
- Да неужто? - Монтагю откинулся на спинку скамьи и прищурился, оглядывая трактирщика. - А как же ростбиф, который ты только что предложил мне и моему другу? Или для такого доброго католика, как ты, бычья кровь менее святотатственный продукт, чем кровь дублинского теленка?
Заплывшие жиром глаза ирландца недобро сверкнули, но он сдержался и повторил, метнув взгляд на спутника Мак-Вильямса:
- Забой телят после Пасхи, кэп. А сегодня - только ростбиф. Ежели б я подавал своим гостям пареную брюкву и репу, прогорел бы задолго до Чистого четверга.
Сочтя религиозный диспут законченным, он развернулся и направился к двери, ведшей в кухню.

- Смотря что вы понимаете под религиозностью, милорд. Если следование обрядам и посещение церкви по воскресеньям - тогда смело могу утверждать, что нет: образ жизни моряка не дает мне такой возможности. Если же вы подразумеваете веру в высший разум, тогда...
Монтагю замолчал, подыскивая убедительное объяснение, но молчание это длилось недолго, вплоть до того момента как трактирный слуга поставил на стол две кружки с поссетом, из носиков которых вился пар.
- Я верю лишь в то, что способен постичь в результате собственного опыта  посредством ощущений и чувств. Как вы понимаете, человеческий опыт весьма ограничен, а чувства часто вводят нас в заблуждение, хотя в целом гораздо реже, чем разум. Посмотрите на эту кружку, милорд: что подсказывает вам ваше зрение? Если бы я спросил вас, верите ли вы в то, что в кружке находится ледяной поссет, - что бы вы ответили, видя, что из носика поднимается пар? Полагаю, что вы ответили бы "Не верю!" Но задайте тот же вопрос двухлетнему ребенку, который еще не разу не обжигался и понятия не имеет о физических свойствах веществ, ребенку, чей опыт  ничтожно мал, и скорее всего вы получите ответ "Верю". Со временем ребенок на собственном опыте научится делать правильные выводы, однако можно ли приложить ту же методу к постижению высшего разума, или Бога? Те чувства, которыми наградила меня Природа, никак мне в этом не помогут: я не могу ни видеть, ни осязать, ни обонять, ни слышать Всевышнего, а значит, не могу с полным правом сказать, что я в него верю. Во что я действительно верю, так это в то, что познать можно лишь самого себя. Ergo, верить тоже можно лишь в себя или себе самому - как вам больше нравится. Но это уже не относится к предмету, который вы затронули.
Монтагю взялся за ручки одной из кружек с поссетом, и приподняв ее, как следует взболтал содержимое.
- Мой прежний опыт подсказывает мне, что если я отопью из носика, я самым чудовищным образом обожгу язык, - с улыбкой проговорил он и поставил кружку на стол.