Нассау |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Нассау » Новый Свет » Über die Löffel barbieren
*Не дай себя побрить через ложку (немецкая поговорка, обозначающая подставу, обман)
Действующие лица: Эзра Паунд, Мейнард Хоббс, Джек Рэкхем
Время: полдень 01 июля 1714 года, воскресенье.
Место: Цирюльня Эзры Паунда в Нассау
Спойлер: Иногда на истинного джентльмена находит неудержимое желание сбрить усы.
Брадобрейская ложка
Единственная цирюльня Нассау располагалась по соседству с единственным же борделем и главной таверной города. Местоположение было крайне удобным, а само дело – доходным, поскольку моряки, сошедшие на берег после удачного рейда, сразу же направляли свои стопы к таверне и борделю, неминуемо проходя мимо заведения Эзры Паунда, или Сороки, как они его называли. Прозвище, прилипшее к цирюльнику, как слоевище ламинарии к заднице тонущего матроса, появилось благодаря вывеске, украшавшей его цирюльню: на ней, кроме ножниц и бритвы, перекрещённых между собой наподобие пик или алебард на рыцарском гербе, была изображена сорока - цеховая эмблема банщиков и цирюльников. Чучело оной птицы занимало почётное место и внутри заведения – эту диковину брадобрей получил от матроса с «Моржа». Заросший бородой клиент объяснил, что половину от своей доли добычи он оставил в борделе, оставшиеся деньги пропил в таверне мисс Гатри, и чучело заморской птички , которое он ранее позаимствовал из капитанской каюты английского приза - единственное, чем он может расплатиться за бритьё. Кроме чучела, внутри цирюльни постоянно находился её владелец, три кресла для клиентов, длинный стол, на котором были расставлены и разложены устрашающие хирургические инструменты и не менее ужасные приспособления для удаления гнилых зубов, а также скамья для тех, кто заходил в заведение Эзры Паунда лишь для того, чтобы послушать городские сплетни и узнать о том, какой из пиратских кораблей и с каким грузом благополучно добрался до гавани Нассау. Одна стена была целиком заставлена шкафами, на полках которых были склянки и мешочки с различными снадобьями и книги, посвященные лекарственным травам, малой хирургии и лечению зубов. Выставляя редкие манускрипты на всеобщее обозрение, Эзра Паунд делал тонкий ход конём: он заметил, что матросы, большинство из которых не могли толком написать даже собственное имя или прочитать чужое, моментально успокаивались и проникались к нему доверием, завидя в его руках толстый фолиант с гравюрами, изображающими мучительный процесс прижигания дёсен или геморроидальных шишек. Такова была великая сила печатного слова и его благотворное влияние на погрязшие во тьме невежества умы. Вот и сейчас Эзра положил перед очередным страдальцем медицинский труд немца Ганса Герндорсффа под названием «Полевая книга хирургии» и раскрыл его на странице с картинкой, которая могла бы надолго лишить сна менее крепкого духом человека, чем вантовый матрос с бригантины «Странник» под командованием капитана Чарльза Вейна.
-Смотрите на картинку, сэр! – внушительным тоном приказал он, величая бродягу-матроса так же, как обратился бы и к его капитану. Матросам такое обращение нравилось, поднимало их в своих глазах и заставляло проникаться к «доку» ещё большим доверием. –Смотрите на картинку, пошире откройте рот и медленно сосчитайте про себя до дюжины и обратно...
Пациент безропотно выполнил всё, что велел ему врачеватель, возможно, что даже начал мысленно считать вслух, о чём догадаться было решительно невозможно. Эзра наклонился и заглянул в развёрстую пасть морского волка.
-М-да...-пробормотал он, невольно морщась от гнилостного смрада, - Цинга! А ведь я говорил мистеру Рэкхему, чтобы взял на борт запас лимонов и апельсинов...
Рэкхем был квартирмейстером на «Страннике» и ведал, помимо прочего, всей провизией на борту корабля.
- Придётся удалить один зуб, - сообщил он пациенту. – Однако прежде я положу вам в рот мешочек из тончайшего полотна, наполненный целебным составом, который надо будет посасывать в течение получаса дабы унять зубную боль и понизить чувствительность языка и дёсен.
Не дожидаясь согласия, цирюльник ловко сунул обезболивающее за щёку матроса и ласково сжал его челюсти своими длинными пальцами.
-Продолжайте считать до дюжины и обратно и рассматривать картинки, - совсем скоро вы почувствуете приятное онемение во рту как если бы вы держали там ледяную сосульку.
Явление матросов из команд капитана Вейна и Флинта согласовано с капитанами.
В царство Эзры Паунда Хоббс вошел с некоторым оробением, настигавшим его только в исключительных случаях: в детстве на исповеди (маленький Мейнард был заворожен внушительной фигурой священника, который, видать, в молодости изрядно помахал киркой или топором, и оттого солгать этому дяденьке со шрамами на физиономии было попросту невозможно), при виде первой в его жизни проститутки и вот во владениях цирюльника, ибо все здесь было направлено на внушение посетителю мыслей о разнице между ним, простым человеком, и обладателем тайных знаний, мастером бритвы и помазка.
- Добрый день! Мне б побриться, - неловко кашлянул Хоббс и выразительно поскреб щетину. Звук получился любопытным, и Мейнард повторил, на этот раз произведя поскребывание в другом направлении. К сожалению, в этот момент он заглянул в книгу, раскрытую перед матросом, и рука дрогнула. Нет, Хоббс не был трусом, но и привычки наблюдать столь приятные картины тоже не имел, хотя - следует признать - подумывал иной раз о том, чтобы бросить все и податься в команду Вейна или Флинта. Желание это настигало его всякий раз, когда он видел, как швыряются золотом удачливые пираты. Как-то раз он даже увидел Вейна, сидящего за столом в борделе, и набрался духу попроситься к нему в команду - однако судьба посмеялась над Хоббсом: когда он открыл рот, чтобы выпалить: "Капитан, возьмите меня к себе в команду!", то обнаружил, что Вейн крепко спит, привалившись спиной к стене. Будить его Мейнард так и не решился, будучи человеком здравомыслящим и хорошо знающим репутацию некоторых капитанов.
Так или иначе, но мечты оставались мечтами, а в жизни Хоббс следовал давно намеченному плану, который, пусть и не обещал столь же быстрого обогащения, но был куда безопасней и сулил в итоге куда больше. Однако для исполнения этого плана следовало оставаться чисто выбритым, аккуратным и оттого постоянно иметь дело не только с необъятных размеров прачкой Калипсо (любившей, впрочем, пошалить с молодым управляющим на бережку), но и с цирюльником, с которым у Хоббса были иные дела, в чем-то совершенно далекие от любовных забав, но имеющие самое прямое отношение к матримониальным планам Мейнарда.
Что главное в ремесле цирюльника? Хорошо наточенная бритва, твёрдая рука или на совесть взбитая мыльная пена? И первое, и второе, и третье у Эзры Паунда имелось, однако не в этих трёх ингредиентах заключалась причина его ошеломляющего успеха в нелёгком деле избавления мужского населения Нассау от того, что преподобный Томас Фуллер* называл декоративными экскрементами. Доверие! Вот что было краеугольным камнем его процветания, ибо любой здравомыслящий человек подставит горло лишь тому, кому доверяет всецело, - больше, чем себе самому. Острой бритве «дока» Сороки время от времени подставлял своё горло сам капитан Флинт, - а такая рекомендация дорогого стоила!** Единственный цирюльник Нассау установил для себя два незыблемых правила: улыбаться любому клиенту как можно шире и развлекать его во время бритья любыми способами, лучшим из которых была беззаботная болтовня об обыденной жизни города и его обитателей. Эзра Паунд не разносил городские сплетни – о нет! Он их собирал – преимущественно в борделе, поскольку, будучи ещё и хирургом, навещал сие заведение раз в месяц, чтобы за умеренную плату провести тщательный осмотр девиц, развлекавших бравых моряков на особый лад. Девицы тоже ему доверяли и охотно выкладывали все новости, которые узнавали от своих гостей в постели, ибо постель – наилучшее место для того, чтобы заставить простачка выложить всё то, чего обычно не выкладывают на всеобщее обозрение. Выслушав новости, осмотрев девиц и выдав им нужные рекомендации и снадобья, мистер Паунд получал от миссис Мэплтон свои честно заработанные серебряные доллары и удалялся обратно в цирюльню, чтобы в тишине и покое записать в книжечку самое важное из услышанного. Порой это были самые невинные вещи, например – удачная шутка какой-нибудь из обитательниц борделя, отличавшейся особо длинным языком. Девочки миссис Мэплтон были говорливы, как стая сорок, и с избытком снабжали «дока» Сороку темами для разговоров с его собственными клиентами.
Увидев на пороге управляющего с плантации Говарда Доусона, цирюльник расплылся в широкой улыбке, демонстрируя гостю все тридцать два великолепных зуба (ещё один плюс к его репутации!) и хотел было воскликнуть «Сколько лет, сколько зим, мистер Хоббс!», но вовремя сообразил, что в Нассау понятие зимы было весьма условным, и сказал следующее:
-Прекрасный денёк, мистер Хоббс! За исключением того, что солнце палит нещадно и тем самым вызывает излишнюю сухость кожи. Присаживайтесь в это кресло поскорее: вы будете первым, кто испытает на себе увлажняющие и смягчающие свойства новой пены для бритья! Не буду скрывать, что получил рецепт сего ценного снадобья от мадемуазель Макс, проживающей по соседству...Ох уж эти француженки...
Эзра Паунд снял с крюка кусок небелёного полотна, служивший нагрудником для клиентов, и взмахнул им, как андалусийский тореро мулетой.
*Томас Фуллер (1608 –1661) – английский историк и церковный деятель
**С капитаном Флинтом согласовано
Отредактировано Эзра Паунд (2016-03-17 08:29:02)
Безусловно, у Хоббса были свои соображения относительно средств из заведения миссис Мэплтон, но он вовремя прикусил язык, поскольку сердить человека, которому собираешься подставить собственное горло, в высшей степени неразумно.
Говорят, даже капитан Вейн, ранее частенько заглядывавший к Паунду, в последнее время изрядно оброс, поскольку позволил себе послать того в те самые дальние дали, о которых, говорят, вздыхают содомиты. Впрочем, за достоверность этой информации (о неосторожности Вейна, конечно, а не о содомитах) Хоббс не мог бы ручаться, слишком уж сложно было представить, чтобы Вейн чего-то там боялся. Так, разумно опасался порой, не более.
Погрузившись в размышления о природе страха агрессивных представителей рода человеческого, Мейнард уселся в указанное ему кресло и неопределенно махнул рукой:
- Господин Доусон очень желает пополнить свои запасы лауданума.
В присутствии постороннего говорить о настоящих делах было бы крайне неосторожно, посему Хоббс задрал подбородок и предоставил себя в умелые руки Эзры Паунда, надеясь услышать от Сороки все свежайшие новости Нассау, чтобы позднее пересказать их в хозяйском доме - выдавая информацию малыми дозами и развлекая хозяина. Мало ведь просто управлять делами фермы, надо и хозяину угодить, и с работниками поладить, и все успеть - порой Мейнарду казалось, что он бесконечно вертится и крутится, пытаясь все устроить правильно, а вот достигнет ли цели - еще неизвестно. Тогда единственным собеседником Хоббса становилась бутыль рома, опустошаемая, правда, едва ли наполовину: ведь завтра, увы, его снова ждал бесконечный водоворот дел.
Согласовано
Эзра Паунд прикрыл грудь Хоббса полотняным щитом, внимательно осмотрел место приложения своих сил, ощупал нижнюю часть щек и обе стороны шеи, определяя направление роста волос, затем как следует увлажнил щетинистую поверхность водой и только после этого взял в правую руку помазок, а в левую - миску с пеной для бритья и принялся за дело. Работал он вдохновенно и со страстью, - как маститый живописец, кладущий первые мазки на девственно чистый и хорошо загрунтованный холст. При этом не забывал развлекать клиента занимательным разговором.
-Полагаю, мистера Доусона всё так же сильно мучает бессонница, вызванная приступами подагры? - учтиво осведомился он в ответ на просьбу выдать хозяину Хоббса новую бутыль с целебным снадобьем. - Всем сердцем сочувствую его страданиям! Лауданум я ему выдам, - великолепное, незаменимое средство от болей любого происхождения и связанных с оными ночных кошмаров! Осмелюсь осведомиться о том, в добром ли здравии пребывает его прелестная дочь, не надобно ли и ей чего-нибудь общеукрепляющего? Юные девушки часто склонны к меланхолии и анемии без всяких к тому причин...
На самом деле цирюльник понятия не имел, прелестна ли юная наследница буколических угодий мистера Доусона, поскольку никогда с ней не встречался, но, как и любой житель Нассау, знал, что на фамильном древе плантатора висит одно-единственное яблочко.
Отредактировано Эзра Паунд (2016-03-22 09:06:28)
Страсть цирюльников поболтать с клиентом, когда тот не может ответить, была известна давно - и чем меньше возможность ответить хотя бы кивком, тем более упорствуют гении помазка, бритвы и клещей в своем стремлении получить ответ. Сейчас лезвие еще не было поднесено к горлу Хоббса, но близился тот миг, когда любое лишнее движение будет грозить Мейнарду не меньше чем порезом, а то и вовсе ранним и бесславным окончанием жизни.
Посему он поспешил ответить наиболее полно, дабы далее только мычать утвердительно или отрицательно и надеяться, что мистер Паунд истолкует звуки верно.
- Подагра мистера Доусона мучает его все сильнее, как ни жаль. Ужасные мучения, сэр. Только лауданум и помогает ему обрести на некоторое время покой. Что же до мисс Мэри, то она находится, по счастью, в добром здравии.
По правде сказать, именно сегодня здоровье мисс Мэри начало внушать Хоббсу некоторые опасения, но делиться ими с Паундом он не собирался. К чему дарить Сороке лишнюю сплетню, которую тот разнесет по всему Нассау и уже завтра будут говорить, что наследница Доусона чахнет и помирает. Такова природа сплетен! В одном конце острова чихнешь, в другом скажут, что... словом, скажут.
- Она как раз сейчас выбирает ткань на новое платье... - рассеянно сообщил Хоббс, углубившись в мысли о том, что могут сказать и что скажет мистер Доусон, если сплетни дойдут до него. - А мне еще надо успеть добыть для юной мисс зонтик. Не слышали, часом, не привозил кто зонтики? Без рюшей, но элегантные.
С соседнего кресла раздалось невнятное мычание: матрос со "Странника" явно силился что-то сказать, однако потугам его мешал мешочек с обезболивающим средством, заткнутый за щёку. Цирюльник бросил взгляд на большие напольные часы и отложил помазок, превративший лицо мистера Хоббса в подобие посмертной маски из алебастра. Шагнув к матросу, он ловко вытянул мешочек из его рта и осведомился тем тоном, к которому часто прибегают опытные эскулапы: одновременно понимающему и авторитарному:
- Восхищён вашим терпением, сэр! Просидеть половину часа, не дрогнув ни одним членом - сие умение есть знак необыкновенной выдержки, подобающей истинному моряку и достойной наивысшей награды! Уверен, что капитан Вейн уже имел возможность отметить оное качество характера и вскоре увеличит вашу долю в общем котле!
Заговаривая таким образом зубы клиенту, цирюльник незаметно вооружился большими клещами и самым отеческим тоном произнёс:
-А теперь откройте-ка рот пошире и закройте глаза: я проверю, подействовало ли снадобье...
-З-зонтик...- прохрипел матрос, оборачиваясь к соседу, которого мог с полнвм на то основанием считать счастливчиком: неудачное движение бритвой мгновенно бы отправило мистера Хоббса в мир иной, в то время как ему самому предстояли долгие муки. - Рэкхем, наш квартирмейстер...У него этого добра - полный рундук....
Возможно, он хотел сказать что-то ещё, однако был прерван на полуслове: клещи цирюльника крепко обхватили гнилой зуб и молниеносно вырвали его из родного гнезда.
-Ну вот и всё, сэр! - сказал Эзрп Паунд, поднося к самому носу ошеломлённого морского волка вырванный зуб. - Хотите забрать себе на память это свидетельство вашего мужества и способности переносить адскую боль?
Матрос потряс головой и прижал руку к щеке, в то время как его язык ощупывал пустое место внутри рта.
-Возьму, пожалуй, - согласился он, с равным восхищением рассматривая гнилой пенёк, выкорчеванный из его рта, и эскулапа, избавившего его от этого сомнительного украшения. - Махонький какой, а измучил так, что твоя огневица!
Рука с обломанными чёрными ногтями нырнула под матросскую куртку и плата за врачебную услугу в виде погнутого медяка перешла в длинные и чистые пальцы зубодёра.
-Премного благодарен вам, док! Расскажу ребятам, какой вы умелец! - заверил матрос Эзру и поклонился.
-Полноте, сэр: всего-навсего маленькая операция! - скромно ответствовал док, убирая с глаз долой клещи клещи и медяк. - В течение недели полощите рот морской водой и ешьте побольше свежих фруктов и овощей!
Моряк спрятал зуб туда, где ещё недавно покоились медяки, и покинул цирюльню.
Эзра вернулся к мистеру Хоббсу с бритвой в руках.
-Приступим, сэр! Сидите смирно - так, как это делал только что покинувший нас господин....
Отредактировано Эзра Паунд (2016-03-28 16:57:13)
По правде сказать, при словах "только что покинувший нас господин" Хоббсу захотелось перекреститься, слишком уж зловещий оттенок приобрела самая обычная, в общем-то, фраза. Слишком уж ловко обращался с раскрытой бритвой господин цирюльник, так что пробирало холодком и хотелось позорно сбежать. Хоббс считал себя человеком смелым, драк не избегал, случалось в драке и убивать - на Нью-Провиденсе для человека возраста Хоббса было неприлично не числить за собой ни одного убитого, - но мысль подставить горло, подобно покорному барану, пугала его до дрожи.
- Э... мистер Паунд, сэр... - Хоббс лихорадочно искал повод отложить прикосновение бритвы к его щекам и прочему. - Вы, случаем, не знаете, где сегодня я могу найти мистера Рэкхема?
Если Хоббс и жалел, что пообещал мисс Мэри этот чертов зонтик, то не слишком. Найти в Нассау подходящий зонтик для юной барышни не будет такой уж невозможной задачей, однако поможет обратить на себя внимание. Одновременно Мейнард решил, что неплохо бы вручить подарок и Кристи - новая шляпа определенно не будет лишней. И серьги для Салли. Конечно, вряд ли она оценит подарок от управляющего, а то еще и возмутится, решив, будто он намекает на что непотребное, а уж если Салли начнет громко возмущаться, то скоро последняя вошь в борделе будет знать о якобы имевших место гнусных намерениях мистера Хоббса.
Бритва в руке цирюльника дрогнула, удивлённая вопросом не менее своего владельца. Не собирается ли мистер Хоббс сменить своё непыльное и доходное место управляющего на незавидную участь джентльмена удачи? Иначе с чего бы вдруг в его голову забрела крамольная мысль повстречаться с квартирмейстером пиратской посудины?
- Полагаю, что мистер Рэкхем находится там, где ему и следует находиться, а именно - на борту "Странника", - сдержанно ответил цирюльник, радуясь, что не успел приступить к бритью и таким образом избежал непоправимой беды. - Жаль, что вы не задали свой вопрос до того, как ушёл господин, которому я удалил зуб - это матрос из команды капитана Вейна, и уж он-то знает, где находится их квартирмейстер...А теперь попрошу вас не шевелиться и не открывать рта...
Брадобрей нажал на плечо управляющего, прижимая его к спинке кресла, и занёс над его горлом сверкающее остриё.
Отредактировано Эзра Паунд (2016-03-30 19:39:58)
Замерев на месте, Мейнард обреченно подставил горло, прикидывая покуда, как половчей разыскать квартирмейстера со "Странника". Где тот обитал, когда был на берегу, Хоббс не знал - как не знал и того, есть ли вообще у Рэкхема логово на берегу или же он предпочитает оставаться на "Страннике" даже во время стоянки.
Обычно процесс бритья был для Хоббса почти эротическим переживанием - от опасности сладко сжималось что-то в груди, от самого ощущение острого лезвия, нежно касающегося кожи и срезающего лишь волоски - но способного в один момент оборвать все планы вместе с самой жизнью. Не говоря уж о том, что холод лезвия вызывал ощущения, волнительные для души и тела. Так что Хоббс предпочел закрыть глаза и уйти в переживание оных ощущений, запоминая их, дабы припомнить позднее.
Рэкхем. Рэкхем как ключ к зонтику, зонтик как ключ к мисс Мэри...
Самым правильным казалось разыскать "Странника" и расспросить людей Вейна: уж они-то должны знать, где их квартирмейстер! Приняв это решение, Мейнард лишь усилием воли удержался от блаженной улыбки: представилось ему, как он прогуливается с мисс Мэри, у той в руках зонтик, и мисс Мэри так заглядывает снизу вверх в глаза Хоббсу...
Эзра Паунд медлил, наслаждаясь восхитительным переживанием своего всемогущества и власти над чужой жизнью - чувством, охватывавшим его всякий раз, когда он держал в руках острый ланцет или бритву, а заодно - и самое бренное существование доверившегося ему человечка. Иногда он не мог удержаться от искушения представить, как лезвие скользит по коже очередного жертвенного агнца, пересекая сонную артерию, и из горла бьет ярко-алый фонтанчик горячей крови. Мистер Хоббс, застывший в кресле с закрытыми глазами, был похож на барашка, смирившегося со своей участью и покорно ожидавшего, когда жрец одним мановением жертвенного серпа перережет нить его жалкой жизни. Цирюльнику страшно хотелось узнать, о чем в эту минуту думал его клиент, какие мысли его обуревали: приятные или не слишком. Успеет ли он жалобно проблеять мольбу о пощаде или удивленно распахнуть глаза за одно мгновение до смерти? Эзра плотнее сомкнул пальцы на рукояти бритвы и решил, что нет, не успеет...
Отредактировано Эзра Паунд (2016-04-03 13:09:05)
- Крепкого такелажа и семи футов под килем, господа!
В дверном проёме вырос долговязый силуэт, увенчанный лихо заломленной треуголкой.
Рука брадобрея дрогнула во второй раз с начала священного ритуала бритья, настолько неожиданным стало для него появление квартирмейстера "Странника".
-На ловца и зверь бежит, - скрипнув зубами, процедил брадобрей, на мгновение изменяя своей обычной любезности, благодаря которой обзавёлся обширной клиентурой. - Мистер Хоббс только что о вас спрашивал, а я, к своему величайшему сожалению, не смог ответить ничего внятного. Соизволите присесть и обождать покуда я закончу с мистером Хоббсом?
"Чтоб тебя черти уволокли на дно морское!" - мысленно завершил он обращение к квартирмейстеру, так некстати преградившему путь потоку его воспалённого воображения, и напомнил намыленному клиенту, сидевшему в кресле:
-Не двигайтесь, мистер Хоббс! Мистер Рэкхем уже бросил якорь.
Мистер Рэкхем тем временем со всеми удобствами устроился в соседнем кресле и разглядывал отражение в большом зеркале, приветливо улыбаясь своему двойнику.
- Волосы растут как на дрожжах! - с плохо скрытым самодовольством в голосе сообщил он цирюльнику, молча колдовавшему над лицом мистера Хоббса. - Кажется, последний раз я заходил к вам дней семь-восемь назад, а глядите, как успел обрасти!
Отредактировано Джек Рэкхем (2016-04-04 01:19:41)
Хоббс знать не знал, ведать не ведал, от какой опасности - или, точнее сказать, от какой судьбы - его спасло появление квартирмейстера со "Странника". Не открывая глаз он дожидался, покуда лезвие не перестанет касаться его горла - и когда мистер Паунд то ли закончил свой труд, то ли сделал паузу, Хоббс поднял руку:
- Простите, мне нужно переговорить с вами, мистер Рэкхем! Говорят, у вас есть все. Мне нужен зонтик... я понимаю, подобный товар редко попадается даже столь удачливым господам, но ваша репутация известна всему Нассау! Репутация человека, способного достать Луну с неба посредством нечистой силы, да еще и выторговать помощь у черта за плесневелый кусок сыра. Не откажите мне в помощи... и я оплачу ваши труды весьма щедро.
Уставившись на Рэкхема, как осужденный - на гонца, привезшего то ли помилование, то ли дополнительные инструкции палачу, Мейнард думать забыл о цирюльнике, пусть совсем недавно еще тот нагонял на него страх, почище чем истории о муках грешников в аду.
И то сказать, если у Рэкхема не найдется зонтика, придется Хоббсу мастерить этот зонт своими руками.
Квартирмейстер неохотно оторвал взгляд от своего отражения, коим он любовался с тщеславием, более уместным для дамы в самом расцвете сил, или, как любил говорить его покойный отец, - в самом соку, - и посмотрел на соседа.
-Не поминайте дьявола всуе, мистер: нечистая сила тут совершенно не при чём! Всё дело в этом...- он выразительно постучал себя по лбу костяшками пальцев и самодовольно ухмыльнулся. - Голова у меня не только для того, чтобы треуголку носить!
Зонтик у Рэкхема был, и даже не один, а целых два: их ему подарили пассажирки с бостонского торгового судна, на борту которого команда "Странника" побывала в полном составе. Славно они тогда повеселились! И чаю не забыли попить. Дам отпустили в шлюпках, дав им в охранники несколько уцелевших после чаепития матросов - до Бостона было всего ничего, миль пятьдесят, и Джек надеялся, что это расстояние они благополучно преодолели, не успев замочить юбок. Зонтики он берёг как память и использовал вместо тента, когда выволакивал на палубу плетеное кресло-качалку и посиживал в нём, наблюдая за тем, как матросы драят палубу. Разумеется, подобные минуты отдыха выдавались нечасто: только тогда, когда на борту не было капитана. Джек не знал точно, что сказал бы Вейн, увидев его сидящим под дамским шёлковым зонтиком с кружкой рома в руке. Скорее всего, ничего: молча турнул бы его из кресла и уселся бы в него сам, предварительно подтащив кресло поближе к фальшборту, чтобы иметь возможность закинуть на него свои длинные ноги, и лишив Джека возможности предаваться мечтам. Мечтам о том, как он с Энн под ручку сходит на берег где-нибудь в Бразилии, где много диких обезьян, которых любит Энн, и кофе, который до умопомрачения любит сам Джек, покупает большую кофейную плантацию с тремя сотнями черномазых слуг и живёт себе, не ведая ни забот, ни хлопот, как честный человек. Это были потаённые мечты Джека: настолько потаённые, что о них не знала даже Энн. Посему расставаться с осязаемыми символами будущего благосостояния он не спешил. Опять же надо было вселить в покупателя уверенность в том, что такого зонтика, какой есть у мистера Рэкхема, он не найдёт нигде, даже в Бостоне.
-А позвольте поинтересоваться, мистер, для чего вам нужен зонтик? - спросил Джек, поворачиваясь в кресле вполоборота, чтобы лучше видеть собеседника. - Дождливый сезон ещё не начался, да и никакой зонтик вас не спасёт, когда налетит ураган.
Отредактировано Джек Рэкхем (2016-04-05 08:53:36)
Слегка потрепанное великолепие Рэкхема ослепляло и оглушало, будто громкоголосый попугай влетел в цирюльню, сверкая ярким оперением и оглашая воздух призывными воплями, имитирующими то сладкое воркование шлюх, то пьяный гогот матросов, то командный глас капитанов.
- Зонтик я ищу не себе, - вежливо ответствовал Хоббс, поднимаясь с кресла и ощупывая физиономию. Стерев остатки мыла и мимоходом глянув в зеркало, он полез в карман, отсчитывая положенную плату за избавление от лишней растительности. - В зонтике нуждается мисс Мэри Доусон, знаете такую лилию среди колючек этой неблагодатной земли? Ведь иначе жестокое солнце сожжет ее лепестки, а я, скажу вам как на исповеди, не прощу себе, ежели это случится. Бедняжечка так мечтает о зонтике! Вот я и отправился поискать спасительное средство, а случай и матрос с вашего корабля дали мне верный след.
Хоббс безбожно льстил, говоря "ваш корабль", но капитана Вейна поблизости не было, так отчего бы не пролить бальзам на сердце владельца зонтиков, дабы тот увлажнился очами и смягчился сердцем и расстался с одним из своих сокровищ, да еще и за относительно приемлемую сумму?
Эзра, внимательно прислушивавшийся к разговору, пропустил тот момент, когда клиент узурпировал право самолично закончить процедуру бритья. Вопиющая небрежность! Тяжёлая рука цирюльника опустилась на плечо управляющего плантацией и вернула его обратно в кресло.
-Мистер Хоббс! - громоподобным голосом возвестил цирюльник, накладывая на лицо клиента полотенце, смоченное в горячей воде. - Да будет вам известно, что какой бы умелой ни была рука брадобрея, на коже клиента всегда остаются крошечные, почти незаметные взгляду порезы, и если не промыть их как следует и не наложить горячий компресс, а вслед за ним - целебную мазь, - последствия могут быть весьма и весьма плачевными.Что скажет мисс Доусон, увидев вас с опухшей физиономией, усеянной гноящимися царапинами? Впрочем, вы всегда можете прикрыться зонтиком...
Для того чтобы предотвратить немедленный ответ (а Эзра понимал, что мистер Хоббс захочет ответить), он наложил обе руки поверх полотенца, не давая клиенту разинуть рот.
Отредактировано Эзра Паунд (2016-04-05 19:07:22)
Воистину, Эзра Паунд умел вселять ужас в сердца клиентов: ужас, перерождавшийся в глубочайшее почтение к мастеру, конечно же. Хоббс только беспомощно замычал через полотенце, протестуя против ловкого затыкания рта во время деловых переговоров и возмущаясь тем, в каком виде он предстает перед Рэкхемом. Однако же, окромя мычания, других действий не последовало: Хоббсу и в голову не пришло попытаться сбросить руки служителя помазка и клещей со своей многострадальной физиономии, пусть хоть все население Нассау любуется на его страдания.
Он бы и хотел сказать, что мисс Доусон, вероятно, ничего не скажет, а то, глядишь, и пожалеет, но, отчетливо осознавая, что членораздельная речь ему недоступна, покуда властитель сего места не изъявит на то своей воли, промолчал.
Будь что будет. Тем более что Рэкхем не спешил, кажется, покидать прохладу цирюльни и подставлять буйну голову под палящие лучи багамского солнца.
Обладатель зонтиков, столь необходимых мистеру Хоббсу, слез с насеста и развинченной походкой приблизился к месту пыток.
Не смущаясь присутствием палача, он ухватил кончик полотенца двумя пальцами и отлепил его от многострадальной физиономии мистера Хоббса.
-Ювелирная работа, док! Как ни стараюсь, не могу разглядеть мельчайшего пореза! Впрочем, надо перепроверить...
Рэкхем извлёк из кармана очки и водрузил их на переносицу. Только он и Энн Бонни знали, что вместо линз в них были вставлены простые стёкла.
-Да, поистине ювелирная! - подтвердил он и, сняв окуляры, убрал их на прежнее место, после чего снял с лица управляющего горячий компресс и спросил:
-А что за матрос навёл вас на верный след, мистер? О зонтиках знает только мой лепший друг, он же кок Улисс...
О зонтиках знала вся команда "Странника" за исключением капитана Вейна, однако квартирмейстер хотел удостовериться в том, что за зараза сдала с потрохами его мечту первому встречному-поперечному.
Отредактировано Джек Рэкхем (2016-04-06 17:59:00)
- Если б я знал имя того страдальца, что дал мне верный совет! - Хоббс не имел привычки сдавать тех, кто нес ему информацию подобно пташкам, что несут в клюве червячков в гнездо, даже если знал их имена. - Не знаю, звали ли его Улиссом или, может, Ахиллом, но он сказал, что у вас, мистер Рэкхем, есть все - и будь я проклят, если он не был убежден в этом так же крепко, как католический монашек - в непогрешимости Папы!
Договорив, Хоббс уставился на Рэкхема открытым и невинным взглядом юного воришки, только что спершего пирожок у уличной торговки, сожравшего добычу и облизавшего уже пальцы.
- Так найдется у вас такой, мистер Рэкхем? Мне б чтоб рюшей поменьше, мисс Доусон рюши не жалует.
Может, конечно, это и было несусветной наглостью, но отступать Хоббсу было решительно некуда. Впереди туманной мечтой маячила плантация и Мэри Доусон в качестве миссис Хоббс, а провести всю жизнь, гоняя чужих невольников и подобострастно кланяясь хозяину, Мейнард не хотел ни за что на свете.
Эзра Паунд диву давался, видя, как вольно распоряжается в его цирюльне квартирмейстер "Странника" и как легко управляющий мистера Доусона выдаёт компрометирующие сведения о своих намерениях по поводу дочери своего же хозяина. Намерения были ясны: ни один здравомыслящий джентльмен не станет дарить девушке подарки, не будучи уверенным в том, что за подарком последует предложение руки и сердца, а за сим - поход к алтарю. В противном случае оный джентльмен рисковал лишиться главных признаков, отличающих его от леди. Плантатор Доусон навряд ли бы потерпел такое вопиющее поведение со стороны своего собственного управляющего...
Решив помолчать и дать собеседникам высказаться, цирюльник взбил в чистой мисочке целебную белково-яичную пенку и нанёс её на лицо Хоббса- не столько для того, чтобы смазать невидимые глазу царапины и порезы, сколько для того, чтобы не дать говорливому влюблённому встать и уйти, не выдав всех своих планов.
Но был ли Хоббс влюблён в наследницу плантаций маниоки и маиса или же просто притворялся? Эзра никогда не встречал мисс Доусон, но если она была похожа на своего отца, которого он встречал...М-да, в этом случае зонтик был не посланцем любви, а наглым подкупом.
Отредактировано Эзра Паунд (2016-04-06 20:58:08)
Джек, с интересом наблюдавший за манипуляциями дока Сороки, вторично принявшегося пачкать физиономию клиента, не удержался, обмакнул палец в миску, понюхал, слизнул пышную пену и многозначительно произнёс:
- Тростникового сахарку бы сюда и горячего рому - получился бы отменный пунш!
Рюши, упомянутые потенциальным покупателем, представляли из себя серьёзную опасность- так риф, не указанный в лоции, грозит кораблю неминуемым крушением. Оба зонтика, имевшиеся в распоряжении Джека, были украшены рюшами, что явно снижало их ценность в глазах мистера Хоббса и избранницы его сердца. Джек вознёс хвалу Всевышнему за то, что его Энни более чем равнодушна к зонтикам, а также к любым другим дамским финтифлюшкам. Надо бы подарить ей что-нибудь дельное- кажется, в Нассау появился оружейник, у которого можно заказать новёхонький абордажный палаш с гравировкой Джек+Энн в обрамлении черепов со скрещенными костями...
-А что рюши? Рюши нынче нарасхват, - познакомил квартирмейстер покупателя с последними веяниями бостонской моды.- Но ежели ваша дама сердца испытывает к ним отвращение, можно и отпороть...
Отредактировано Джек Рэкхем (2016-04-06 21:14:53)
Отпороть! Рэкхем говорил об этом действе так, будто отпороть было проще простого! Останутся ведь следы - так полагал Хоббс, слабо знакомый с искусством иголки и нитки.
- Кто ж в Нассау возьмется отпарывать! - в сердцах воскликнул Мейнард, забыв, что беседует с мистером Джеком Рэкхемом, квартирмейстером "Странника", и что сердить этого господина ну совсем не стоит. - Мне б изящный зонтик, но без излишеств, понимаете? Так чтоб она увидела - и ах! Понимаете, да?
Хоббс сам слабо понимал, чего хочет. От зонтика, конечно. В зонтиках он разбирался примерно так же, как слепой от роду нищий черномазый, живущий в центре материка и ни разу не видавший моря, разбирается в парусном вооружении. От зонтика требовалось изумить мисс Мэри и смягчить ее сердце, а что до остального - то было совершенно неважно.
-Как знаете, мистер...м-мм...Хоббс,- сухо ответил квартирмейстер, начиная раздражаться. - Отпороть - дело нехитрое: я с пяти и до тринадцати лет только и делал, что порол в лавке своего отца в Лидсе. Это вам не пришивать обратно!
Джек не стал уточнять, что пороли обычно его - мистеру Хоббсу вовсе не для чего было знать о его трудном детстве.
-Одно скажу вам: зонтики в Нассау на дороге не валяются, товар иноземный, качественный, а посему подумайте, нужно ли быть таким разборчивым? Неизвестно, когда капитану Вейну выпадет другая возможность повстречаться с кораблём голландской ост-индской компании, на которых обычно и находятся любезные дамским сердцам излишества.
Про корабль из Бостона квартирмейстер тоже решил не упоминать - мало ли, вдруг две бостонские дамы, подарившие ему зонтики, состоят в родстве с мисс Доусон? Нехорошо получится, некрасиво.
Отредактировано Джек Рэкхем (2016-04-07 11:24:41)
Довольная собой и сделанными покупками, Мэри шла из лавки Фермина к Элеонор. Салли шагала следом. Кристина, может статься, найдет злосчастный кабошон и скоро догонит их. Мэри поймала себя на мысли, что почему-то совсем не волнуется за служанку и даже завидует ей - Кристи сейчас свободна в Нассау, а не следует под конвоем по улице. Уж лучше бы ее сопровождал мистер Хоббс, чем Салли! В ее компании Мэри чувствовала себя изнеженной матроной, быть которой (особенно здесь) ей казалось неправильным и глупым. Может быть поэтому, чтобы хоть как-то сохранить некое подобие самостоятельности в собственных глазах, Мэри даже покупки предпочла нести сама, решительно возразив негритянке, когда та пыталась на пороге лавки забрать сверток.
Сопровождай ее мужчина - было бы совсем другое дело! Но мистер Хоббс что-то очень долго занимался собственным внешним видом, о чем Мэри думала уже с некоторым раздражением. Стоило только вспомнить об управляющем, как образ его тут же возник словно из ниоткуда. Мэри увидела его в окне цирюльни. Стоило бы пройти мимо... но возможно ли это было? Будь Мэри не столь впечатлительной или фыркни Салли на мгновение раньше, быть может, девушка решила бы, что все дело только в том, что мистер Хоббс избавился от излишней растительности на лице. Но в эту секунду Мэри Доусон обнаружила, что никогда не видела мистера Хоббса таким... странным? взволнованным? ... настоящим? "Какой... красивый!" - вдруг подумала Мэри и от неожиданности остановилась прямо перед окном цирюльни.
Салли было удивилась, но чем можно было удивить Салли? Едва не налетев на юную госпожу, она остановилась за ее спиной и посмотрела, что же стало причиной столь неожиданной заминки. Увидев, что перед ними всего лишь цирюльня Сороки, негритянка, конечно, громко фыркнула.
- Кабы зонтики валялись на дороге, стал бы я платить за них деньги? - разумно вопросил мистер Хоббс, глядя на Рэкхема с тем уважением, какое питает фермер на ярмарке к покупателю, с которым торгуется вот уже без малого час. - Где я могу взглянуть на товар? Надо ж сделать выбор! Может, ваше понимание качества отличается от моего, и в тех зонтиках мыши дыры проели! - он было уставился на квартирмейстера "Странника" честным взглядом профессионального вора, но отвлекся всего на мгновение, поглядел в окно и обомлел.
- Мисс Мэри... - растерянно пробормотал Мейнард, готовясь выскочить, бросив все, но вовремя заметил внушительную фигуру Салли, с выражением величайшего презрения к окружающим плывшую в кильватере юной мисс Доусон.
Попадать под огонь этого линейного корабля как-то не хотелось, и Хоббс замешкался: не из страха, конечно, только из осторожности и желания прожить долгую, счастливую жизнь, сделать пяток детишек и окончить свои дни на галерее собственного дома, в окружении семьи, любуясь на простирающиеся вокруг собственные же угодья.
Две головы - одна в парике, другая без оного - почти одновременно повернулись к окну, понукаемые любопытством, которое пробудило в их обладателях восклицание управляющего.
-Мисс Мэри?! - повторил квартирмейстер и его шея совершила обратное движение, а выпуклые чёрные глаза недоумённо уставились на Хоббса.
- Мисс Мэри! - сдавленно прокаркал цирюльник, роняя полотенце и пронзая окно своего заведения загоревшимся взглядом
Причиной столь взаимоисключающих возгласов и взглядов было то, что квартирмейстер и цирюльник увидели разное. В тот момент, как первый посмотрел в окно, могучая фигура Салли полностью заслонила собой стройную фигурку Мэри Доусон и потому-то он и был так ошеломлён представившейся ему картиной. Впрочем, быстро собравшись с мыслями, Рэкхем сделал неутешительный вывод о том, что плантатор Доусон в незапамятные времена согрешил с чернокожей рабыней и что плодом этого греховного соития стала царица Савская, закрывавшая сейчас своими необъятными телесами обзор противоположной стороны улочки.
-Кхм...- прочистил он горло, пытаясь сказать покупателю что-то вразумительное. - Белое и чёрное, - это ж такой яркий контраст! Зонтики у меня белые, не извольте сомневаться...И дырочки в кружевах махонькие: палец не просунешь...
Совершенно другие чувства испытывал хозяин заведения, которому посчастливилось взглянуть в окно несколькими мгновениями позже своего клиента. Салли успела сдвинуться чуть вбок и перед изумлённым взором убеждённого холостяка предстала юная красавица, ради которой он набело переписал бы Песнь Песней, выкинув оттуда невзрачную возлюбленную царя Соломона. Но насколько ему было известно, юным невинным девушкам не дозволялось читать Ветхий Завет, а потому надо было искать иные пути завоевать сердце и руку этого ангела.
-Мистер Рэкхем, я покупаю у вас зонтики, с дырами или без, - безапелляционным тоном заявил он, не смущаясь присутствием управляющего, первым наложившим лапу на ценный подарок для мисс Мэри. - Все до единого! Плачу здесь и сейчас любую цену, какую вы назовете!
Эзра перевёл дух и добавил:
-И побрею бесплатно!
совместно с мистером Паундом
Отредактировано Джек Рэкхем (2016-04-11 19:07:53)
Первым желанием было поскорее исчезнуть. В окно на нее смотрели сразу трое, и Мэри казалось, что на нее уставилась вся улица.
- Мисс Мэри! - сурово сообщила Салли, ясно давая понять, что пора бы и честь знать, иначе последствия будут серьезны. Но Мэри Доусон не была бы Мэри Доусон, если бы просто с позором бежала. Нет. Она была воспитанной девушкой, и раз уж ее заметили, было бы совершенно недопустимо молча уйти.
- Я уже двадцать один год Мэри, - заметила она и решительно шагнула в неизвестность цирюльни.
Негритянка всплеснула руками, задев пробегавшего мимо мальчишку. Тот отлетел на середину улицы, вскочил и, чертыхаясь, дернул за угол.
- Господа, доброго дня, - начала Мэри, переступив порог заведения, и посмотрела сперва на высокого господина с усиками, потом на господина в парике и после - на мистера Хоббса, - прошу прощения, я отниму лишь минуту вашего времени.
Высокий ее потряс. Точнее, внешний вид этого человека. Мэри никогда не видела, чтобы мужчина одевался столь ... изобретательно даже при столь очевидном недостатке средств на дорогую изысканную одежду. Украшенная рубашка, потертый видавший виды, но когда-то, бесспорно, достойный камзол... какие-то подвески на шее... Кристина бы точно захотела узнать, что же висит на этих шнурочках!
Мысль о Кристине вернула Мэри к оставленной было фразе.
- Мистер Хоббс, я лишь хотела сказать, что направляюсь к мисс Гатри, и сообщить, чтобы Вы не теряли Кристину. Она отправилась с моим поручением в другую лавку.
На этом она сочла, что приличия соблюдены.
- До свидания, джентльмены, - и, с исполненным достоинства легким поклоном головы каждому из трех мужчин, Мэри развернулась на выход, хотя на самом деле ей хотелось с совершенно детским восторгом попросить высокого господина показать ей все эти штуки и, желательно, рассказать о своем последнем плавании. Ведь Мэри, наконец, догадалась, что она только что, своими собственными глазами видела настоящего пирата! Быть может, он даже капитан?! Ох, она расскажет Кристине...
Боже! Мэри только надеялась, что у нее хватило выдержки ни единым взглядом не показать эту дурацкую детскую слабость!
Отредактировано Мэри Доусон (2016-04-11 21:57:38)
Джек невольно приосанился: обладая тщеславием фазана, он всегда был рад распустить хвост и произвести нужное впечатление на прекрасный пол. Красавица, заглянувшая в цирюльню, посмотрела на него с любопытством, а где любопытство - там интерес, а где интерес - там симпатия, а от дружеской симпатии до неистовой страсти один шаг...На этой приятной мысли Джек принудил себя остановиться: какой бы раскрасавицей ни была незнакомка, у него была Энн, а у Энн был острый абордажный палаш и твёрдая уверенность в том, что Джека должны охватывать приступы куриной слепоты, когда на его пути попадаются миловидные девушки. Сейчас перед ним стояла другая проблема: надо было как-то вывернуться и удовлетворить потребности обоих джентльменов, неожиданно загоревшихся желанием заполучить его зонтики, чтобы в свою очередь удовлетворить потребности темнокожей дочери плантатора Доусона, у которой была столь привлекательная белая служанка, ради которой Джек (не будь у него Энн) с радостью взял бы на абордаж несколько голландских судёнышек, трюмы которых забиты шёлковыми зонтиками: как с рюшами, так и без оных.
-Джентльмены! - с апломбом настоящего квартирмейстера сообщил он участникам аукциона. - Разрешим дело по справедливости! У меня два зонтика, оба в прекрасном состоянии: однажды я отлупил ими двух доходяг из команды капитана Хорниголда - и что вы думаете? Зонтики нисколько не пострадали! Делаю скидку ради прекрасных глаз их будущей обладательницы: каждый стоит не менее двух шиллингов, но вам я уступлю за шиллинг и двенадцать пенсов.
Отредактировано Джек Рэкхем (2016-04-11 23:58:16)
Торговец взял верх над влюбленным.
- Вы продадите каждому по зонтику? У кого право первой руки при выборе товара? - деловито осведомился Хоббс, вдохновленный визитом мисс Мэри на подвиги, равные подвигам Геракла: и попробуйте поспорьте, что одолеть в торге господина Паунда легче, чем было античному герою повергнуть Лернейскую гидру! - Я первым выразил желание приобрести зонтик, следовательно, у меня преимущество!
Привстав на цыпочки, Хобб с некоторым трудом дотянулся до уха Рэкхема и добавил интимным шепотом, свойственным некоторым торговцам, имеющим дело с особым товаром:
- Я в долгу не останусь, мистер Рэкхем, уж поверьте...
И недвусмысленно потер большим пальцем об указательный, как если бы отсчитывал монеты.
Вы здесь » Нассау » Новый Свет » Über die Löffel barbieren
