Слова Мэри ударили Джека прямо в сердце. Жизни своей он без нее уже не представлял - не зря же вернулся, наступив на горло гордости и ощущению собственной правоты. Но она была права, сто тысяч раз права: если вдруг что с ней случится, он должен будет стать для их сына и отцом, и матерью.
- Даже думать о таком не моги, что я Джонни оставлю мыкаться по сиротским приютам. Только не будет такого, что я один с ним останусь, - слышишь? Как-нибудь выкрутимся, обведем вокруг пальца старого дьявола: не мы первые, не мы последние. А ежели б он был действительно так силен, как всем кажется, уже давно бы на земле Армагеддон настал.
Джек прижал Мэри к себе, ощущая, как невольно напрягаются под его руками ее крепкие мускулы - инстинктивная привычка, заработанная в боях. Даже занимаясь с ним любовью она всегда оставалась немного сама по себе, сильная, самодостаточная, всегда готовая дать отпор. Разве такую можно в бараний рог скрутить? Никому еще этого не удавалось, и старый морской дьявол тоже зря губы раскатал - не видать ему Мэри Рид в своей команде.
- Пойдем к Джонни, - шепнул он ей, проведя ладонями по ее мускулистому заду, округлому и красивому как круп породистой кобылицы. - Соскучился малец по мамке, как пить дать.

Джек бросил взгляд в ту сторону, где, по его прикидкам, находились рабы и индеец. Голоса их были почти неразличимы с того места, где стояли они с Мэри. Но Бог знает, вдруг индейцу приспичит отлить, или Гбемизола, услышав от Соломона о том, что ее любимая хозяйка чуть не сверзилась в пропасть, прибежит, чтобы облить ее слезами.
- Что, прямо здесь? Сейчас? - неуверенно спросил он Мэри. - А впрочем ладно, только давай отойдем немного.
И Джек увлек Мэри в  густой подлесок, озабоченно обдумывая по пути, не рискуют ли они быть укушенными змеей или еще какой-нибудь ядовитой местной пакостью, - пауков тут тоже должно было быть видимо-невидимо. Но как только их надежно скрыли от чужих любопытных глаз густые заросли и он торопливо расстегнул штаны, все его страхи исчезли. Выбрав дерево покрепче, он прижал к его стволу Мэри и занялся делом, - самым приятным из всех существовавших на свете, - молча и яростно, с присущим ему энтузиазмом.

Джек отказываться не стал, отхлебнул маленько и вернул бутылку Мэри. Как всегда с ним бывало после занятий любовью, его охватила приятная расслабленность. Если бы не страх быть укушенным змеей, он бы разлегся прямо под деревом и вздремнул бы немного. Но вместо этого надо было возвращаться к ожидавшим их рабам, индейцу и Джонни, а потом пыхтеть, снова поднимаясь в гору. Правда поклажи у них сейчас стало значительно меньше благодаря тому, что его заплечный мешок свалился в ущелье. Но зато они с Мэри были живы-здоровы, а без выпивки лично он мог спокойно прожить довольно долго.
- Послушай, сердце мое, - сказал он Мэри. - С твоим уговором с Дэйви Джонсом я худо-бедно прояснил. Меня сейчас вот что волнует: как мы без карты найдем сокровища? Эдак можно годами лазить по этим треклятым горам и ничего не найти, кроме неприятностей на свою голову.

Джек хотел было обидеться, услышав о том, что Мэри нашла карту, но ничего ему об этом не сказала, но благоразумно рассудил, что нет смысла затевать очередные разборки и портить им обоим благодушное настроение, возникшее после активного перепихона у дерева. Джек даже с какой-то благодарностью посмотрел на толстый кряжистый ствол, к которому еще несколько минут назад прижимал спиной Мэри. Что это было за дерево, он не знал, но по-видимому, его кора обладала целительными свойствами и способна было излечивать самые глубокие душевные и телесные раны.
- Вот это новость так новость! Значит, теперь сокровища точно у нас в руках! - радостно воскликнул он и с чувством поцеловал Мэри в губы. - А давай и вправду сделаем привал, а пока мы с Атау будем пропитание добывать, вы костер разведете.

Джек пошел следом за Мэри, не нагоняя ее, чтобы полюбоваться, как плавно и призывно раскачивается ее корма. Правда, длилосьэто недолго: до того места, где расположились рабы, было совсем недалеко, - Джек предпочел бы пройти так еще с полмили.
Убедившись, что в их маленьком лагере все в порядке, Джек сообщил Атау о своих планах отправиться добывать ужин, который пока еще бегал по окрестным зарослям. Индеец, кажется, был рад заняться делом. Проверил свою трубку со стрелками и повел Джека по тропе, идущей к вершине горы, объяснив, что там можно подстрелить козленка, а в крайнем случай они обойдутся обезьяной, которых вокруг было видимо-ниведимо. Джек прихватил с собой ружье и потопал за индейцем.
Атау оказался прав: спустя всего лишь час они уже возвращались обратно к лагерю и каждый нес на плечах по подстреленному козленку.
- А вот и мы! - радостно возвестил Джек, подходя к ярко пылавшему костру и сваливая на землю свою добычу. - С первого выстрела убил! Да вы наверняка слышали, - похвастался он и бросил предупреждающий взгляд на Атау, которому было известно, что хотя Джек действительно потратил всего одну пулю, козленка добил он, попав в него пропитанной ядом стрелкой.

- Смотри-ка, жена: наш герой уже стрелять научился! - восхитился Джек, по-своему понявший действия сына и звуки, которые тот произносил. - Молодец, сынок! Так держать!
Козлята были еще не разделаны, - Джек и Атау не хотели пачкать кровью свои одёжки, неся выпотрошенную добычу на плечах. Но Атау тут же присел на корточки рядом с одним из козлят, вытащил мачете и принялся ловко его разделывать.
Из котелка с супок призывно пахло и Джек сглотнул, но не стал просить свою порцию, хотя живот у него уже подводило с голодухи.
- Карту покажи, - вполголоса попросил он Мэри, присаживаясь рядом с ней на траву. - Пока мясо жариться будет, успеем изучить ее вдоль и поперек. Как думаешь, показать ее индейцу? Он единственный, кто может узнать место.

- Так тебе монашки и укажут верную дорогу, как же! Они там сидят за каменной стеной, носа в мир не кажут. А индеец - он каждую тропку знает. Фома ты неверующий, вот ты кто, а людям надо верить! - наставительно поднял палец Джек и углубился в изучение карты. Но чем больше он на нее смотрел, тем большие сомнения его охватывали. Когда карта впервые попала ему в руки, он проглядел ее мельком и, плохо зная испанский, мало что разобрал. Однако теперь, водя пальцем по названиям рек, озер и селений, начал сомневаться, что правильно определил изображенную на ней местность, как вице-королевство Перу.
- Знаешь что, ты посиди тут, а я все-таки пару наводящих вопросов задам индейцу. Не боись, главного не выдам!
Джек отдал карту Мэри, встал и направился к Атау, все еще трудившемуся над разделкой мяса.
- Слушай, амиго, - сказал он, сунув большие пальцы рук в карманы штанов и глядя сверху на иссиня-черную макушку индейца, волосы на которой были забраны в пучок, а ниже заплетены в косицу. - Тут такое дело: нас же штормом к вашему берегу прибило, а все навигационные приборы смыло за борт. Так что я без понятия, где мы вообще находимся.
Атау поднял голову и посмотрел на него непроницаемым взглядом, от которого у Джека мурашки по коже бегали.
- Мы в нескольких лигах от Лимы и Кальяо, - сказал он и снова вернулся к своему занятию.
- Ну да, я так и думал, - пробормотал Джек. - Куда ж еще нас мог отправить старый хрен Джонс...
Кальяо, построенный на два года позже Лимы, был главным торговым портом испанцев  на побережье Тихого океана, и именно оттуда испанцы вывозили перуанские сокровища, в том числе золото и серебро. Джек знал, и о том, что в свое время этот город разграбил Фрэнсис Дрейк, завладев добрым куском сладкого испанского пирога. Да и другие его соотечественники-пираты не отставали, то и дело совершая набеги на эту тихоокеанскую жемчужину.
- Красиво у вас тут, - продолжил он разговор. - Горы, море, леса, реки, озера...
Атау снова поднял голову.
- Тебе чего на самом деле от меня надо, бледнолицый? - задал он прямой вопрос. - У нас еще и вулканы есть, и что?
- Точно! - обрадовался Джек, ухватившись за соломинку, случайно протянутую ему Атау. - Вот о них-то я и хотел спросить. Не опасно ль это - рядом с ними бродить? А вдруг извержение начнется? Дай Бог памяти, как же тот вулкан-то называется, о котором мне шкипер сказывал...О, вспомнил! Ко-то-ма-ха...
- Котопахи, - поправил его индеец. - Только это не у нас, а на севере, в Эквадоре.
Услышав, что его подозрения подтвердились, Джек пригорюнился, но постарался скрыть свое расстройство от Атау.
- Ну и слава Богу! - воскликнул он. - Ну и хорошо, что он не тут, а там! Пойду Мэри обрадую, а то она извелась уже вся, - за малого нашего переживает, понимаешь...
Вернувшись к Мэри, Джек присел рядом с ней и сказал:
- М-да, история... Старый хрыч немного промахнулся. Надо было ему нас севернее высадить, а не здесь. Короче, до сокровищ еще топать и топать.

Джек развел руками:
- Если бы у меня карта перед глазами была, я бы, может, сразу сообразил.  Но нам по-любому надо Джонни к монахиням пристроить, а монастырей на побережье нет. Так что придется по горам еще немного полазить, а потом можем вернуться к баркасу. Хотя сдается мне, что его уже прибрали к рукам. Можно другую лодку нанять, деньги-то у нас есть.
И Джек принялся уплетать суп, который оказался очень вкусным.
Тем временем Соломон начал жарить освежеванного козленка и вскоре над поляной заструился упоительный аромат мяса.
- Атау! - крикнул Джек, разделавшись с супом, - Как та обитель называется, в которую ты нас ведешь?
Индеец отложил ложку, которой работал степенно и методично, а не так суетливо, как Джек, и ответил:
- Монастырь святой Терезы Авильской. Построен по образу и подобию монастыря святой Каталины, что в Арекипе*, только меньше размером, да и монахинь там всего с полсотни. Аббатиса там добрая: детей индейских лечит испанскими снадобьями, учит их читать и писать по-испански, - если, конечно, родители согласны, - да и матерям их помогает, чем может.
Джек со значением взглянул на Мэри, будто говоря ей "Видишь, как все хорошо складывается?"

*город в Перу

Джек ткнул пальцем на ту часть жареного козлёнка, которую хотел получить, и Соломон снял её с вертела и подал ему как заправский лакей - на блюде из большого листа. Джек впился зубами в сочное жаркое, вспоминая такие же посиделки вокруг костра в бытность свою пиратом. Правда ром тогда лился рекой, а вслед за тем разгорались жестокие драки. А сейчас и запить было нечем, если не считать ключевой воды и чая, который собрался готовить Атау, - уже и нужные листочки и веточки собрал по окрестным кустам. Джек навострил уши, ожидая, как индеец выкрутится из положения: вопрос Мэри задала не случайно.
Атау бросил в котелок последнюю горсть травяного сбора и посмотрел на главу экспедиции:
- Зависит от того, с кем Джаретта останется, - сказал он. - Если вы ее с собой дальше возьмете, я тоже с вами, если в монастыре оставите, - и я там же буду. Аббатиса нашего брата охотно нанимает на черную работу.

Джек чуть не подавился, услышав ответ Атау: парень брал быка за рога! А Джаретта, чей густой румянец был заметен даже сквозь черноту кожи, его удивила еще больше: до сих пор он считал, что она равнодушно принимает явные ухаживания индейца. Но судя по всему, это было не так, и Джек мысленно пожал руку Атау: он уважал напор и натиск.
- М-ммм... - промычал он, выразительно глянув на Мэри, которая явно не разделяла его энтузиазм. Впрочем, он не удивлялся: какая женщина будет спокойно сносить восхищение, адресованное не ей, пусть даже поклонник другой дамы лично в ней не вызывает даже капли интереса.
Он бы и дальше размышлял над этим, но его отвлек Джонни, подползший к нему и смотревший на него так, как будто Джек задолжал ему крупную сумму денег.
- Тебе чего, сынок? - спросил Джек, проглотив кое-как пережеванный кусок. - Мяска захотелось? Ну давай я тебе пожую...
Отхватив от седла козленка небольшой кусок, Джек тщательно его прожевал и, усадив Джонни к себе на колени, поделился с ним половиной, - так делала его мать, когда у младшего брата резались первые зубы.
Однако Джонни замотал головой, протестующе взвыл и выплюнул угощение.
- Смотри-ка, мяса не хочет! - озадаченно вымолвил Джек и вопросительно посмотрел на Мэри. - Может, ему молока надо?

Джек так привык к своей серьге, что вспоминал о ее существовании, только когда за нее дергал Джонни.
- Ухо мне оторвешь, пострелец! - добродушно прикрикнул он на сына, когда тот в очередной раз потянул за блестящее кольцо. - Бывают пираты одноглазые, а я буду одноухий!
Чтобы отвлечь внимание Джонни от серьги, Джек прибегнул к уже известному ему способу: начала покачивать сына на колене, высоко его подкидывая и изображая лошадку.
- Поехали-поехали в Перу за орехами, - ритмично бурчал Джек. - По кочкам, по кочкам... по ровненькой дорожке... по кочкам по кочкам... в яму - БУХ!
Джек вытаращил глаза и, схватив Джонни за ручки, сделал так, что тот "провалился в яму"
Джонни тоже вытаращил глазенки, а потом взвизгнул от смеха и радостно залопотал, требуя повтора.

- Писко, - ответил Атау, дождавшись, когда все мясо было снято с вертела и место на углях освободилось для котелка с чаем.
- Писко делается из восьми сортов винограда и от этого зависит, как его называют: пуро, ачоладо... До того, как испанцы завезли сюда виноградную лозу, племена делали крепкий напиток из кукурузы, а теперь вот перешли на писко. Лично я предпочитаю матэ, - заключил он, налил в котелок воды и поставил его на огонь.
- Трезвенник, - шепнул Джек Мэри и выразительно закатил глаза. - Почти как я или как какой-нибудь католический монах. В монастыре его с рапростертыми объятиями примут. А с чего ты вдруг про дочку заговорила? Неужто снова...
Джек уставился на живот Мэри так, как будто мог увидеть, что там внутри.
- То есть я ничего против не имею, - поторопился успокоить он жену. - Вот только по горам таскаться с брюхом тебе будет тяжеловато. Может, я один за сокровищами пойду, а ты в монастыре останешься с Джонни?

- Я бы на твоем месте не зарекался, - пробурчал Джек, хотя в глубине души испытал немалое облегчение. Ему совсем не улыбалось таскать за собой по горам беременную жену.
- Иди, сынок, побегай, то есть поползай, - сказал он Джонни, легонько шлепнув его по попке и ссадив на траву. - Только близко к костру не подползай, а то еще обожжешься!
Разумеется, Джонни сразу же пополз к костру, причем так резво, что Джек не успел даже и глазом моргнуть, и только движение, которым Атау молниеносно схватил ребенка, уберегло того от ожога. Джонни громко разревелся и начал извиваться в руках индейца. Атау тут же отдал его Джаретте, а сам вернулся к приготовлению матэ.
- Вот ведь шустрый постреленок! - сказал Джек, бросая пристыженный взгляд на Мэри. - Весь в меня! То ли еще будет, когда он ходить начнет! У такого дитяти семь нянек без глаза останутся!

- Скоро уже, - ответил Атау, внимательно следя за водой, закипавшей в котелке. - Завтра к полудню доберемся.
- А много здесь монастырей? - поинтересовался Джек.
- Много, - сказал Атау. - Мужских больше, чем женских, но и женских немало. Тот, куда я вас веду, считается одним из лучших.
- И кому же в голову приходит уйти в монастырь? - подивился Джек. - Ладно бы еще отшельником жить, как я когда-то на необитаемом острове. Там сам Бог велел: вокруг все одно ни одной живой души. А тут ...Я бы точно монахом не заделался ни за какие харчи. Кстати, а кормят там хорошо? Или младенцу тоже поститься придется наравне с монашками?
Атау бросил на него короткий взгляд и усмехнулся:
- Младенца никто голодом морить не будет, это я вам обещаю.